вовсе не охота, а сплошная бойня. Все небо бывалоча заслоняли дикие голуби и гуси. Можно сеткой ловить или даже камнем бить, так их много.
Ну и рыба, естественно, по постным дням. Иметь рядом реку и чтобы без нее остаться? Верши, сеть. Когда на нерест идут, впору ведром черпать, так ее много. Мне в Англии и в голову бы не пришло, что рыбой-бешенкой можно удобрять огороды. Воняет жутко, зато и урожай немалый. Мы в Ливерпуле за милую душу умяли бы вместе с костями. А здешним — лишняя. Ни съесть, ни продать. Вот и нашли применение.
Богатейший край! И земли пока полно, как бы ни плакались на утеснения. Правда, и работы хватает. Целину поднимать здорово наломаешься, прежде чем обустроишься. По закону же положено в течение пяти лет освоить и дом построить, иначе король отберет. А приживешься — так начинай налоги платить. Вон Жак обещал, ежели все сложится, замолвить за меня словечко и выбить кусок. Только это вряд ли. Ему к той поре Мари точно в ухо напоет, что в качестве арендатора я выгоднее. Того не ведает, что мне нож вострый на месте сидеть и землю пахать. Коли умею, не означает люблю на земле вековать. Натуру не переделаешь. Да я помалкиваю допрежь срока.
Ели торопливо, разговаривали мало. Я исподтишка наблюдал за Глэном. Есть в нем нечто неуловимо господское. Даже ест, отрезая по кусочку. И не чавкает. Не так себя ведет, совсем иначе смотрит, и это убеждает сильнее всего. Он, может быть, способен красно врать, да поведения не подделать. Одеть иначе — и натуральный джентри[6] по выражениям и обращению.
Внезапный вопрос застал врасплох. Поскольку Глэн и не подумал реагировать, увлеченно жуя, пришлось срочно вмешаться.
— Он после порки слегка сдвинулся и франкский забыл, — объяснил я на случай, если Рут новости не изложила, прежде чем хозяйка взбеленится.
— И как с ним говорить? — с подозрительным видом спросила Мари, принявшись изучать несчастного.
Вид у него не лучший. Все же спал он с тела серьезно. Итак был не богатырь, а после болезни одежда как на чучеле. И бородка его козлиная, прежде тщательно лелеемая, висит натурально на манер козлиной.
— На английском.
— Так по голове же не били!
Дети радостно прыснули. В отличие от них, Жак сразу понял неудобство:
— Что, совсем?
— Ну, отдельные слова знает. Очень мало.
По крайней мере «да» и «нет» — точно.
— И зачем нам такое? — обычным скандальным тоном потребовала Мари. — Ведь говорила, ничего хорошего от этого ждать нельзя. А ты настоял!
Судя по взгляду Жака, он тоже не страдал выпадением памяти и не хуже моего помнил, кто настоял на покупке и по какой причине. За Глэна сущую мелочь просили, сразу предупреждая о лености и склонности к воровству и обману. Погналась хозяйка за дешевизной и теперь ищет виноватого.
— От него сейчас все равно пользы никакой, — поспешно произнес я. — Слаб еще. Пусть отлежится пару дней. Может, придет в ум. Так-то он нормальный. Глупостей не говорит.
Это, конечно, откровенное вранье.
— И послушный. А ежели че, так завсегда с удовольствием переведу.
Покосился на обсуждаемого, а у того глазки так и бегают. Кажись, сообразил: о нем речь идет. А вот на понимание не похоже. Все мне в лицо норовит заглянуть. Хорошо хоть хватает мозгов не встревать в разговор.
— Ладно, — переглянувшись с женой, согласился Жак. — Так и сделаем.
Он поднялся, давая знак остальным.
— Глэн, — сказал я тихо, чтобы не слышали остальные. Уверен, никто английского не знает, однако слова знакомые попадаются, а береженого Бог бережет. — Иди назад в сарай и сиди там тихо. Спи. Сон — лучшее из известных лекарств. Завтра-послезавтра придется на работу идти.
Глава 2
Обычная жизнь
Все очень просто: подошел к туше, провел ножом вдоль хребта — и снимаешь мясо с ребер. Остальные волокут куски на кухню. Рут режет большие полосы на более мелкие отрезки, их натирают солью и складывают в приготовленные заранее небольшие бочонки, вновь засыпая и следя, чтобы мясо не касалось друг друга. Это будет солонина.
Лучшее, освобожденное от излишнего жира, очень тщательно разрубается на мельчайшую массу вместо с чесноком. Это пойдет в колбасу. Такое ответственное дело нельзя доверить молодой девушке, и Мари трудится сама. Плохо порезанное мясо влияет на вкус будущего продукта, и перемывать
