В принципе, покончить с собой ничего не мешало, даже отсутствие шнурков и ремня. Ну вот скажите, что мешает быстро разорвать свою одежду и сплести веревку, тем более что руки свободны от оков? Или разбить голову? Или откусить язык и истечь кровью? А можно прыгнуть и приземлиться на голову… Способов масса.
Но немного подумав, Юрий пришел к выводу, что самоубийство это все же не самый лучший выход. То, что он покинет сей бренный мир, не избавит его родных от мучений. Хуже того, они станут еще более тягостными.
А так надежда умирает последней, и авось враг, уверенный в своей безупречности, допустит какую-нибудь оплошность, которой можно будет воспользоваться? Ведь пусть Андрей будет хоть трижды гением, но и на старуху бывает проруха… ведь такое уже случалось.
Где-то в районе полдня загремел замок, и со скрипом отворилась дверь. В камеру вошел сияющий от торжества Андрей.
– Ну здравствуй! Заставил же ты меня за собой побегать, а особенно потратиться. Знал бы ты, сколько я на тебя денег извел! Целое состояние! Но, как говорится, сколько веревочке ни виться…
Юрий молчал и даже не посмотрел на вошедшего, впрочем, того это ничуть не огорчило.
– Ты даже не представляешь, что я с тобой и твоей семьей сделаю! – продолжал торжествовать Андрей. – О! Меня просто переполняет от идей, и я использую их все, только бы не забыть ни одной! Ха-ха-ха!!!
Медведева все же слегка передернуло от этого сумасшедшего смеха. А то, что Андрей двинулся по фазе, это не подлежит сомнению.
– Порву!
Юрий с рычанием, вложив в рывок всю свою силу и ненависть, даже кажется частичная трансформация тела началась, стремительно бросился на врага, но уже в метре от Андрея у него возникло ощущение, что он оказался в толще воды. Движения замедлились, и требовалось приложить значительное усилие, чтобы сделать еще один шаг.
– Как же ты предсказуем, – поморщился Андрей и схватил Юрия правой рукой за шею.
В этот момент Медведев почувствовал, как из него словно истекает жизненная сила, в глазах помутилось, перехватило дыхание, сердце пропустило удар, ноги стали подкашиваться… Впрочем, так оно и было. Андрей выкачивал энергию из своего пленника, оставив ровно столько, чтобы Юрий только- только находился в сознании, став полностью безопасным.
– Получай!
Андрей начал остервенело месить ногами беспомощного пленника. Удары сыпались один за другим, и Юрий, находящийся в полуобморочном состоянии, далеко не всегда мог закрыться, так что ему сильно досталось.
– О да!!! – блаженно воскликнул истязатель и с утроенной энергией продолжил избиение лежащего на полу Медведева.
Но вот он выдохся и присел на корточки рядом с Юрием, лицо которого было разбито в кровь, выбито несколько зубов, сломан нос, порваны брови, губа и ухо… разве что глаза не пострадали, но оно и понятно, жертва должна прекрасно видеть мучения своих родных. Стоит ли говорить об отбитых внутренностях?
– Это только начало, даже не цветочки, – сказал он с кривой улыбкой, после чего, обернувшись, приказал своим людям: – Тащите его в машину.
В камеру вошли два человека в черной форме охранников, подхватили Юрия и поволокли по коридору в сторону выхода.
Позади вели его семью.
– Мой господин! Вы пришли за мной! – раздался радостный возглас сестры.
– Конечно, моя принцесса! Как я мог оставить тебя в руках этих ничтожеств!
Медведев только скрипнул зубами и сплюнул сгустком крови.
Юрия с семьей, кроме Анны, которую Андрей забрал с собой, загрузили в небольшой фургон, бросив прямо на голый пол.
– Юрий! – со слезами кинулась к нему Кардалла. – Как ты?
– Папа! – с тревогой вскричали дети.
– Сынок… – всхлипнула его мать.
– Простите меня… – выдохнул Медведев. – Я не смог…
Ему что-то говорили, но Юрия окончательно оставили силы, и он погрузился в пограничное состояние между явью и сном, то и дело проваливаясь в беспамятство.
Андрей чувствовал необычайный прилив сил, какого он давно не испытывал. И дело было даже не в том, что он только что откачал из Юрия Медведева большую часть жизненной энергии. Нет, дело заключалось в том, что после жестокого избиения Медведева, предвкушая те мучения, что он им обеспечит, у него произошла активация пресловутого «ключа», и словно приоткрылась дверца, ведущая к большей силе. По сути, он уже перешел на новый уровень, словно вырвался из стягивающей его по рукам и ногам паутины. Осталось только пытками открыть эту дверь настежь. Но эта необходимость полностью отвечает присказке о совмещении полезного с приятным.
Он аж зажмурился от получаемого удовольствия и от предвкушения еще большего блаженства. Перед его мысленным взором сменялись картинки
