Сказание о Доме Вольфингов

сказитель запел. Он пел древнюю песню, и все певцы вторили ему, соединяя свои голоса с его голосом. Вот, что они пели:

Мы бледнели, сжимаясь, от страха Зимы,
Но Весна наступила, смотрите, и вот
К нам протянуты руки дающих, и мы
Не отвергнем любовь их, чтоб радостью год

Был наполнен. Как часто зимой по утрам,
Под заснеженным небом грустили мы, и
Как боялись мы дня, предрекая родам
Бесконечную стужу январской пурги.

Потеряли надежду, и ты не спешил
Нам помочь, да и мы не молили о том,
Где же смелое сердце стучало, где жил
Избавитель – в краю безмятежном каком?

Но теперь ты нас принял как равных, теперь
Мы откинули злую, глухую печаль,
Мы забыли волнения наших потерь
И следим, как идёшь ты в небесную даль,

Не в Палаты ли Солнца направил свой шаг?
Или в Дом беспокойного Лета спешишь?
Словно юность в цвету, никого не страшась.
Ты идёшь сквозь колосья желтеющей ржи.

Для живущих опять наступила Весна
После страха холодной, суровой Зимы,
И богатства её, коим всё – не цена,
То земная любовь да счастливые дни.

С этой песней отряд подошёл к воротам, и пред ними предстала Наречённая. Она разглядывала подходивших, прислонившись к столбу ворот. Печаль сошла с её лица, поверх зелёной котты девушка вновь надела лёгкое платье цвета пламени. Но на голове её всё ещё красовался позолоченный шлем, а к поясу в знак клятвы божеству был пристёгнут меч. Наречённая была в отряде Ликородного и принимала участие в последней битве. Она сражалась наравне с мужчинами, сражалась очень храбро, осталась цела и вернулась в город вместе с отрядом.

Девушка подошла поближе и, разглядывая толпу, встала недалеко от ворот. Когда она заметила среди вооружённых жителей Дола беглецов, лицо её зарделось, а глаза наполнились слезами. Она стояла, всё пытаясь понять, кто они такие. Дождавшись же, когда Камнеликий приблизился к ней, она схватила его за рукав и, оттянув немного в сторону, спросила:

– Что значит этот маскарад, друг? Кто так странно одел этих людей? И кто те трое, нагие, с яростным взглядом, но благородного вида?

Трое, что происходили из родственного народа, войдя в Дол, отдохнув и выпив по чаше вина, увидев венки и гирлянды из весенних цветов, которыми были обвиты, учуяв их сладковатый аромат, ступали гордо, не замечая собственной наготы. На них не было ни лоскутка, кроме набедренной