Вестовой принес закрытый горшочек с тушеным картофелем с говядиной, хлеб и немного кислого красного вина. Никогда не пробовала никаких вин, но тут не устояла против кислого вкуса. Лейтенант на всякий случай послал меня вниз с матросом. После этого я стала чаще выходить на палубу, а не валяться в каюте на постели, и первой увидела темнеющие скалы Ньюфаундленда и острова Бакалю (Трескового). Оморячилась.
Наконец Андрей Макаров убавил парусов, оставив один кливер, и перешел на машины. Остальным кораблям подан сигнал лечь в дрейф. Мы обогнули Авалон, восточную оконечность Ньюфаундленда, подошли к проливу Кабота. Прямо по курсу довольно высокие горы острова Кейп-Бретон. Слева – плоские изрезанные берега острова Французская Юдоль, или Фрэнчмэйл. Впрочем, на картах этих названий еще нет. Пройдя Низкий мыс, Макаров повернул влево, на вход в залив. Батопорты открыты, орудия вывалены перпендикулярно к борту. Чуть подрабатывая машинами, Андрей аккуратно вошел в залив, к мысу, где тот делится на два рукава.
Недаром индейское название этих островов – Туманная земля. Налетело облако тумана, и пришлось отдать якорь. Вываливаются шлюпки, звучат команды Федора, он командует своими разведчиками, проверяет их вооружение и подгонку экипировки. Они готовятся к высадке. Облако тумана улетело в океан, все, у кого были бинокли, припали к ним. На берегу ни души. Бухта оказалась свободной. В глубине Восточного залива виднелась покосившаяся колокольня церкви. В этих местах европейцы появились в шестнадцатом веке, но создавали лишь сезонные поселения. Сюда приходили ловить рыбу, водившуюся здесь в изобилии. Несколько корабликов у Ньюфаундленда мы видели. Залив Святого Лаврентия на зиму замерзает, и до мая месяца здесь стоит лед. Эта бухта тоже замерзает, но в ней лед подвижный, поэтому он ломал все причалы, построенные из дерева. Плюс зимой Лабрадорское течение приносило сюда много плавучего льда и айсберги. Люди пытались поселиться здесь, но уж слишком неуютным было место, не для европейцев. Берега – каменистые, как у нас в Выборге, но в пяти кабельтовых южнее виден песчаный мыс. Туда и отправляется шлюпка с разведчиками. Еще один катер пошел в Восточный залив, где виднелись постройки. Рядом со мной стоял Сухое Ухо – индеец, который четыре года прожил в Выборге. Он с шумом втягивал воздух, а затем сказал:
– Дыма нет, людей нет, зря пошли, маленькая княжна. – Он почему-то так называл меня давно. Наверное, из-за роста, княгиня и князь были выше меня.
Андрей, который стоял рядом, покачал головой и никаких приказаний не отдал. Мы продолжали наблюдать за обстановкой. Появились разведчики, которые подали сигнал, что этот берег чист, людей нет. После этого дали команду начать выгрузку, а кораблям на рейде подходить ближе. Через час и я вступила на остров. С крейсера на берег спустили несколько тракторов, которые начали расчищать площадки под палатки и поля. Здесь в километре от берега было пресное озеро, и эти пять гектаров земли по плану должны были стать первыми полями. Обнаружены два небольших болотца, где есть торф.
Подошли еще два судна, с которых высадились невоенные участники экспедиции – строители и девушки. Началась выгрузка сваебойной машины, продовольствия, снаряжения. В первую очередь, после установок палаток, определяем глубины и привязываем к местности и глубинам место для причала. Не слишком приветливое утро с небольшим туманом постепенно превратилось в довольно ясный день. Шум работ перекрыл плеск воды. Потянуло ветерком от леса, там, где находилось озеро Брас д’Ор.
Федор вернулся с северного мыса, он там наблюдательный и опорный пункт собирался строить. На берегу он себя много увереннее чувствует, чем в море. Несколько раздражен, что на мысу земли для обсыпки маловато, но уже оставил там людей, чтобы рыли котлован под форт. Сидит, что-то считает, морщит лоб, сверяет расчеты с тем, что дал ему князь.
– Федя, вернулись твои от де Бьенкура, там тоже чисто, никого нет.
– Да, мне уже доложили. Похоже, что князь прав был, когда говорил, что здесь сплошную линию ставить не к чему и проще обойтись опорниками. Народца здесь совсем нету. Придется конные патрули ставить, а лошадей маловато прихватили в первой партии. Что со спиртом, Настенька? Обеспечим патрулирование на квадроциклах?
– Так дорог же нет, Федя.
– Нету, здесь ничего нету, ну и глушь!
– Вот завтра сходим в Брас д’Ор, узнаем, что и как.
– Без меня, мне и тут забот полон рот. А куда Сухарик подевался?
– Сухое Ухо?
– Ну, да.
– Собрал пирогу и ушел к стойбищу, где оно четыре года назад было. Обещал через три дня вернуться.
– Зачем ты его отпустила? А ну как орду приведет?
– Томас сказал, чтобы я не мешала его передвижениям. А что ты беспокоишься? У нас все вооружены и крейсер с орудиями на товсь стоит.
– Да, по мне, так если все полетит к чертовой матери, то быстрее дома будем. Зря отпустила. Я хотел северными фортами сначала заняться, а придется южные из-за него делать. Ладно, я пошел на юг.
Федор вышел из палатки, кого-то окликнул и с двумя отделениями морпехов зашагал к месту, где работали тракторы.
На следующий день пришлось хоронить французов из фактории в Большом проливе Брас д’Ор на острове Боулардери. О нашей высадке
