Чего-то подобного Лиза и ожидала. А ведь в поселке сейчас точно пара сотен человек. И дети есть – у соседнего с Верой коттеджа она видела игравших в снежки близняшек в пестрых курточках. Меречи будет, чем закусить…
– Ненавижу меречей, – вдруг выпалила Лиза. – Мерзость редкая! И ведь только жрать и гадить!
Эльдар кивнул, соглашаясь, а Лиза и понять не могла, откуда вдруг в ней проснулась настолько обжигающая ненависть к этим двухголовым ящерицам, грозе и ужасу болот.
– Вы конкуренты в среде обитания, – откликнулся Эльдар. – Русалки и меречи испокон веков делят реки и болота. Как думаешь, захочет эта меречь съесть юную русалочку?
Лизу озарило пониманием, и она изо всех сил ударила Эльдара в спину. Тот поскользнулся, но все-таки смог удержаться на ногах.
– Так вот что ты задумал! – рявкнула она. – Меречи меня скормить? Камень отнять под шумок?!
Эльдар взял Лизу за плечи, поднял над тропинкой и несколько раз встряхнул. Болтаться в воздухе – не самое приятное ощущение, но именно оно помогло Лизе опомниться. Сейчас, вися над землей, она и представления не имела, о каком камне вопила на весь лес несколько минут назад.
– Какой камень, Эльдар? – пискнула Лиза.
Эльдар разжал руки, и она шлепнулась в сугроб – получилось не больно, но довольно неприятно.
– А я не знаю, – ответил он. – Я вообще иду охотиться. Людей жалко.
Он подхватил огненный шарик, паривший над головой, и пошел дальше. Отряхнувшись от налипшего снега, Лиза поспешила за ним. Тропинка становилась все у?же, а запах гнилого мяса, сперва почти неразличимый, многократно усилился: теперь он то резал ноздри, и Лизу едва не рвало, то вдруг становился сладостно заманчивым – тогда Лиза понимала, что ее двойник в Параллели начинает брать над ней верх. Русалки, похоже, не имели ничего против того, чтобы тоже полакомиться человечиной.
Наконец лес остался позади. Пропала и тропинка: выйдя из-под еловых лап, путники увидели болото. В тусклом свете неподвижной луны прихотливо колебались и перекатывались лохматые волны тумана, ровный строй черного камыша был торжественно неподвижен, словно в почетном карауле, и деревья, каких никогда не было на земле, изящной рамкой окружали застывший лед, утопая в бело-кровавом мареве там, где вроде бы намечался небольшой островок, поднимавший изо льда темную изогнутую спину. По верхушкам деревьев скользили тени – мыцики, падальщики, пирующие на объедках меречевых трапез, спешили сообщить господину о том, что на болоте появились гости.
– Ждет, красавец, – махнув рукой в сторону островка, Эльдар хищно ухмыльнулся и двинулся вперед, легко перепрыгивая с сугроба на сугроб. Лиза поспешила за ним, впервые за долгое время чувствуя себя по-настоящему хорошо. Она была дома, и темные глубины болота под ногами приветствовали ее возвращение и манили нырнуть туда, где травы, рыбы и животные гниют, превращаясь в липкий студень – первооснову миров.
Меречь терпеливо ждал, свернувшись в костяной клубок. Пластинки его панциря потрескивали в предвкушении еды. Одна из голов притворялась, что дремлет, вторая с алчным любопытством рассматривала оборотня и русалку, пришедших на его остров. Покрытый мелкими язвами язык выскользнул из первой пасти и тотчас же убрался обратно. Из второго рта стекала нитка желтоватой слюны. Застарелые пятна какой-то кожной болезни покрывали бугры плеч.
Меречь был стар, голоден и жаден: гостям предстояло стать закуской перед основным блюдом. Сладкая человечина была совсем рядом, но он займется ей чуть позже.
Эльдар небрежно подбрасывал и ловил свой огненный шарик, словно чудовище нисколько его не пугало – так не пугают человека мошки и комары. И тогда меречь бросился, взрыв землю когтями передних лап. Эльдар метнулся в сторону, швырнув пылающий шарик – почти промазал, пятно огня скользнуло по вздыбленному гребню и рассыпалось искрами. Где-то далеко тысячей голосов заверещали перепуганные мыцики.
Меречь низко зарычал. На его памяти не случалось такого, чтобы добыча оказывала сопротивление. Рык был негромким, но Лиза ощутила его как парализующий грохот барабанов над самой головой и рухнула на колени, зажимая уши.
Меречь бросился снова, и Эльдара смело с острова на лед. Второй удар пришелся по Лизе, выбив воздух из ее легких. Свет Багровой луны стал алым, дробящимся и скачущим по камышам и деревьям. Это кровь, поняла Лиза – кровь из рассеченного лба течет и мешает видеть. Меречь подцепил ее когтями за куртку и подбросил вверх, забавляясь с дерзкой добычей. Куртка треснула, Лиза упала в снег, и меречь тотчас же подхватил ее и швырнул снова.
Запах гари становился все сильнее, как и боль в груди и боку; меречь отбросил Лизу в сторону, и сквозь кровавый туман перед глазами она увидела, как Эльдар поднимается на сгорбленную спину острова, и его руки, раскинутые в стороны, горят бело-голубым пламенем. Меречь рыкнул, и Эльдар хлопнул в ладоши.
Остров залило огнем – это было последнее, что увидела Лиза прежде, чем рухнула во тьму.
Когда она пришла в себя, пламя уже успело иссякнуть, оставив от меречи лишь смердящий обгорелый остов. Дым поднимался в небо, к раззявленной пасти Багровой луны. Эльдар сидел рядом с меречью и со знанием дела потрошил останки.
У любого дракона есть клад. Меречь не был исключением – память здешнего двойника подсказывала Лизе, что под одним из ребер чудовища таится камень. Раздобудь его – и сможешь многое, очень-очень многое, особенно если ты маг. Хоть судьбу переписывай, хоть невидимым становись. Правда, тот, кто последним добыл камень меречи, умер несколько веков назад.
