С этим решением я осторожно отделалась от домашних и пошла в мастерскую.
Жаб настороженно тащился следом.
– Неси все, что у нас есть по проклятиям, – скомандовала ему.
Сама же сотворила небольшую желтую птичку и отправила ее к Лесе. Пока Проклятущая шла, как раз нашлось время немного систематизировать знания. Книг было достаточно, еще больше – личных записей Ядвиги. Я все это давно прочла, а жаб, как истинный магический помощник, наизусть знал.
Проклятия существовали самые разные: отравляющие жизнь и смертельные, временные и те, что оставались на всю жизнь, одни растворялись со смертью носителя, другие переходили на его родственников. В общем, информации могло хватить на научный трактат. Но главный вывод пришлось делать самой: почти каждое злое колдовство имеет причину и условие, выполнив которое, проклятие можно обезвредить. Это обязательно, иначе отрицательного эффекта не последовало бы. Есть лишь одно исключение: если тот, кто наложил проклятие, отдал за него жизнь, – никакого условия, отменяющего темную магию нет и быть не может.
Смерть за смерть. Вполне в традициях темных.
Я была как никогда близка к тому, чтобы признать свое бессилие, как жаб вдруг поправил шапочку, потеребил кисточку и с профессорским видом изрек:
– Никогда не обещай того, чего не сможешь выполнить.
– Спасибо, ты очень помог!
Правоту его я отлично осознавала, а от этого еще сильнее злилась.
– Но один способ уничтожить проклятие я все?таки знаю, – не обращая внимания на мое шипение, продолжал магический помощник.
– Какой? – захотелось его расцеловать прямо в бородавчатую морду.
Надежда – самое сильное чувство на свете. Оно выживает даже во тьме. Даже когда ничем не подпитывается.
– Если Леся умрет бездетной, то вслед за ней, что бы он там себе не думал, погибнет Мирок с семейством, – сказал ужасное жаб. – И все. Проклятию станет не на кого перейти, и оно развеется.
Вот прямо сейчас мою надежду хорошенечко пнули, еще и потоптались сверху, а ей – хоть бы хны.
– Ты же понимаешь, что этот вариант мне не подходит? – я испепелила пупырчатого друга взглядом.
– Ты же понимаешь, что с таким отношением к делу, ты не можешь считаться темной ведьмочкой? – не остался в долгу он.
Ну и ладно, ну и пожалуйста! Буду светло – темной. А лучше – серой, со своими принципами. Единственной и неповторимой! Тогда вообще никаких правил и полная свобода действий.
Дожидались Лесю, помалкивая. Если честно, я ждала следующего хода, думала, он опять начнет отговаривать, но жаб только раздувался гневно и теребил кисточку своей шапочки.
Наконец распахнулась дверь и в мастерскую влетела Проклятущая.
– Как же я рада, что ты жива! – порывисто сообщила она и чуть было не бросилась обниматься, но почему?то передумала.
Тоже, наверное, про цвет магии вспомнила.
– Ну как в библиотеке? – сразу перешла к делу я.
Леська протяжно вздохнула и с ногами забралась на стул по другую сторону стола. Череп сразу занервничал, повозился по столешнице и замер напротив гостьи.
– Если честно, я совсем ничего не успела, – с сожалением произнесла она.
Возвращения блудного библиотекаря ждать было еще четыре дня, а время поджимало. Если не Леся от проклятия, то я от беспокойства точно загнусь. Так что решение было принято в один момент.
– Сегодня ночью еще раз попробуем.
Вечером Яся испекла самый вкусный из своих пирогов, у жаба неожиданно поднялся жар, а у Нестора – разболелось крыло. В общем, светлую деятельность темной ведьмочки домочадцы пресекали, как могли. Но не преуспели совершенно! Признаюсь, перед пирогом я не устояла, но в сопротивляющегося жаба влила самый противный противопростудный отвар, краснеющего мотылька быстро расколола и даже записку от Влада, в которой говорилось, что он зайдет по делу, проигнорировала.
Мое дело важнее! Наше с Лесей.
О том, что порядочному ведьмаку могло понадобиться от меня поздним вечером, как?то не задумывалась…
Вырвавшись из домашнего плена, я взяла подругу под руку, и мы пошли к библиотеке. Дорогу обе знали отлично, на обеих были заклинания для отвода глаз, никаких неожиданностей не ожидалось. Может, хоть в этот раз все пройдет, как надо?
– Жаль, Морана не меня выбрала, – вздохнула моя спутница.
– С ума сошла? – возмутилась я. – Если жить надоело, давай просто не будем снимать проклятие. Впрочем, нет, мы его обязательно снимем! А потом я
