И вот я лечу на далекую и возможно абсолютно не цивилизованную планету, где меня ждет мой горец…
Хотя сказать, что именно ждет, наверно не совсем правильно. Мой визит может стать сюрпризом для всех, кто не видел меня раньше. Не могу представить, что можно обо мне говорить технически неразвитым людям, не рассказывать же об инженерных превосходствах моей «Валькирии» или о тактике моих космических сражений и достигнутых победах? Ведь ничем кроме этого мне не приходилось заниматься. Я даже имя свое не вспоминала, потому что у нас по давно сложившейся традиции космофлота, к командору всегда обращались по имени его корабля. Я и в самом деле была его частью, и останусь ею навсегда, в своем сердце…
Я не умею говорить красивые речи, и тем более произносить длинные замысловатые фразы на инопланетных языках и это конечно мой минус. Но, слава «Валькирии», с местным вождем уже все улажено, подруга помогла. Мой горный принц оказался сыном вождя. Не знаю, в этом повезло, или вовсе нет. И этот вождь, по сути и внешности почтенный старик, был неплохим аборигеном и порядочным, насколько возможно в его дикой эпохе. Некоторое время он сопротивлялся, однако у него было еще восемь таких сыновей в разных селениях и от разных женщин, более жадных и практичных. Сидел он, великодушно слушая, как будто каждый день к нему гости прилетают. Не знаю, как кому, а мне его железная выдержка очень понравилась. Одна из дочерей вежливо суетится, накрывая на стол, а он только кивает «да, мой сын высокий и стройный», «да, косая сажень в плечах», «да, все знают, какой он»… Договоренность была достигнута ценой новой дамбы на местной горной речке. Меня манили горские традиции, и я погрузилась в их изучение для создания романтичного сценария «похищение невесты». Хотелось сделать его таким, чтоб было о чем потом вспоминать, с гордостью и волнением.
Старик сразу покорил откровенностью, встреча была тайной от прочих сородичей и соплеменников, и он хотел убедиться, что все будет, как мы обещаем. Он же и рекомендовал никому не открывать моего истинного происхождения, а войти в образ обыкновенной местной селянки, просто из очень дальнего поселения. Сижу я себе, опустив глаза к полу, по их обычаю, подруга покрывало на меня накинула и посоветовала молчать пока идут «смотрины». Рассказывает вождь о славных героях своего племени, от которых и происходит его старший сын, выбранный мной. Молчу и усмехаюсь про себя, как подруга распаляется о моих достоинствах, и, уважая местный обычай, называет себя моей тетушкой и свахой по совместимости, потому как тут не принято чтоб невеста сама себе женихов выбирала. Если все делать по горским правилам, то это его родственники должны были к моим приехать и разговор вести. Обо всем родственникам положено договариваться… А где мне их взять, например? Разбросало нас по Вселенной, от края до края. Разве поймет он, что не могу я ждать, пока его народ построит свои первые звездолеты и хоть до какой-то из наших планет долетит, потому как к тому времени ни меня, ни его сына на свете уже не будет.
По моему сценарию я прошу чтоб жених поступил по их обычаю и похитил меня, желательно в каком-нибудь красивом месте, на прекрасном коне, и желательно с кинжалом… И тут первая накладка вышла. Выясняется, что мой зеленоглазый, темноволосый и воинственный, не умеет ездить верхом. Дед его ездил, и отец ездил, а он не сподобился. Просто незачем это было. Осталась от вторжения кое-какая техника, умельцы ее, как могли, починили и переделали, даже свою потихоньку стали создавать. Вот и пользуются ею селяне, кому она досталась, для собственных нужд и передвижений… Делать нечего, договариваюсь в соседнем селении об уроках верховой езды для него. Слежу за успехами по скрытым видео-камерам, спасибо подруге, что оборудованием для разных нужд снабдила. Научили, хотя я заметила, что горячих горских лошадей и огромных местных псов он старательно подальше обходит или просто недолюбливает.
Спрашиваю осторожно, как же у вас воины собак пастушьих боятся, а мне их жены отвечают «пусть боятся, зато волков голыми руками душат». Ну, надеюсь что хоть кинжал у него свой, фамильный. Наступила вторая накладка. Выясняется, есть, но больше для красоты костюма, да и не настоящий клинок, а такой что в первом же бою, не дай бог придется сражаться, надвое переломится. Ладно, как-то все утрясли и необходимый реквизит для памятного события подготовили. Как же он геройствовал без боевого оружия, если верить рассказам о его отваге, не понимаю…
Ну, думаю хоть на охоту он ходит точно, потому как висит в его доме на самом дорогом ковре не одно, а целых два, пусть не боевых, но вполне пригодных охотничьих ружья. Причем одно из них, латунью изукрашенное, самый настоящий антиквариат, проволокой подвязанный, чтоб не развалилось, но видно, что отлично пристрелянное и в рабочем состоянии. Значит нужная в хозяйстве вещь, и с таким мужчиной в доме, есть шансы не остаться без мяса и дичи, украсить свое жилище трофеями и даже нежиться снежными зимами под ценными теплыми мехами. Это потом выяснилось, что ружья-то есть, а желание убивать кроме как для защиты или мести, у моего горца напрочь отсутствует. Прокатилось по их стране немало междоусобиц и зверья почти не осталось, даже птицы хищные в небе стали редкостью, потому и более бережно стали горцы относиться к своим охотничьим ресурсам и обзавелись обширными хозяйствами с садами-огородами, курами да овцами. Хотя и это не мешало вспышкам зависти и вражды. И в этом деле куда эффективнее оказались охотничьи ружья, чем дедовские кинжалы – заставляющие видеть истинное лицо врага, когда и глядеть на него совсем не хотелось. Но все это я узнала гораздо позже…
Стою я за мостом у живописной речки. Платье, расшитое по длинному подолу осторожно руками разглаживаю, и бусы похожие на янтарь тепло обнимают мою шею. Всячески изображаю скромную и тихую девицу из очень дальнего и неизвестного племени. Рыбки весело прыгают от яркого солнца, а моего ненаглядного все нет. Хотя не мог он затеряться, сопровождают его бдительные друзья и сородичи. На хорошее дело сопровождают, и я улыбаюсь от радости. Наконец показались кони, пыль вьется тонкой дымкой под их звонкими копытами. Жду, когда они увидят меня и впечатлятся. Не каждый же день я платье надеваю, меня местные женщины для этого неделю примерками мучили, едва выдержала.
Вот горцы въезжают на деревянный мост. Первый из них замечает меня. И тут перед его конем пролетает какая-то тварь. Конь испуганно ржет и
