Око разума

Сбыв это с рук, Холл понял, что пора поднять более трудную тему. Легкого способа поведать Меган то, что она должна знать, не было, так что он рубанул все напрямую. Сказал, что перенесенные мытарства изменили его взгляд на жизнь, позволив ему оценить свою предыдущую личность и поведение почти с точки зрения постороннего. Увидеть себя чужими глазами. И увиденное ему отнюдь не польстило. Он описал свое былое высокомерие, поверхностность и себялюбие, и поклялся сделать все, что в его силах, чтобы остаться изменившимся навечно.

Меган это ничуть не озаботило.

– Все, что мне известно о Нике Холле, я видела с момента твоего вторжения в мой кабинет. Ты слишком взыскателен к себе. Любой, испытавший пребывание вне собственного тела, кто мог бы взглянуть на свое прошлое с высоты, как ты, нашел бы в нем вещи, нуждающиеся в улучшении. Опыт меняет каждого, заставляя расти. Но я знаю, что твоя сущность не изменилась.

Холл поразмыслил над этим.

– Что ж, я хотел бы думать, что был достаточно пристойным человеком, несмотря на мои изъяны – хотя бы в самой сердцевине.

– Я уверена, что так и есть, Ник. Мы все имеем множество различных граней. Я вовсе не хочу пускаться в философию, но мы разные люди в разных ситуациях и с разными людьми. Мы все сформированы генами и событиями. Не в полной мере. И это отнюдь не извиняет скверное поведение. Но это правда. Как и ситуация с новой точкой зрения… – Она помедлила. – Ты когда-нибудь видел мюзикл «Злая»? [26]

– Да, – кивнул Холл. – Родители водили меня посмотреть его на Бродвее, когда я был подростком.

– Меня тоже! – восторженно отозвалась Меган. – Какой замечательный спектакль! Музыкальные номера были невероятны!

– Я не из любителей бродвейских мюзиклов, – улыбнулся Холл, – но даже я склонен с тобой согласиться.

– Я, собственно, почему вспомнила его – потому что он реально изменил мой взгляд на мир. Вещи зачастую не черные и белые. Или черные при взгляде под одним углом и совершенно белые под другим. Гениальность постановки в том, что она берет классическую сказку, на которой мы все выросли, «Волшебник страны Оз», и вместо того, чтобы поведать ее с точки зрения Дороти, пересказывает ее с точки зрения Эльфабы – Злой Ведьмы Запада. И все меняется. Конечно, оно не всегда так бывает, но мюзикл демонстрирует случай, в котором есть скрытые мотивы, вещи, которые мы даже не замечаем, но которые меняют все. Эльфаба вовсе не была злой. Такой ее выставляют настоящие злодеи. Она никогда не планировала причинить вред Дороти; ей нужно было только, чтобы это так выглядело. Люди и ситуации бывают многогранными, и многое зависит от того, на какую грань тебе довелось посмотреть.

Холл кивнул, тщательно взвешивая ее слова. Меган Эмерсон продолжает удивлять его. С таким образом мышления, как у нее, ему сталкиваться еще не доводилось. Она забавна и шаловлива, но в то же время в ее душе есть глубины, не доступные поверхностному взгляду. Пожалуй, это тоже аргумент, подтверждающий именно эту точку зрения.

– Ты абсолютно права, – просто произнес он.

– Ты говорил о феномене вечеринки, – продолжала Меган. – Может, это надо назвать феноменом злой. И к нам это относится более, чем к кому-либо еще. Посмотри на безумную ситуацию, в которой мы оказались. Требующую принятия жизненно важных решений, включающих революционные технологии и способности. А потом рассмотрим фельдшера «скорой» Гектора Гарсию. Поведай историю нашей встречи с его точки зрения, и Ник Холл окажется вооруженным и очень опасным мутантом – быть может, даже пришельцем из космоса – и грабителем. С моей точки зрения, ты – джентльмен и герой. Ты рисковал своей жизнью ради спасения моей. И ни за что не осуществил бы свои угрозы против Гектора и Тони, как бы ни сложились обстоятельства.

Она встала, выпрямившись во весь рост, и прислонилась к краю гранитной стойки, на которой он сидел. Их лица оказались примерно на одном уровне.

– Так что я не сомневаюсь, что за свою жизнь ты наделал немало досадных вещей. Я уверена, что некоторыми из них ты отнюдь не гордишься. Но перестань рвать на себе волосы. Каждый из нас куда сложнее, чем видится на первый взгляд. И главное – кто ты сейчас. – Она вздохнула. – Кроме того, это тоже нас объединяет.

Холл вопросительно приподнял брови.

– В последнее время я и сама собой не очень довольна. Переезд из Лос-Анджелеса прошел тяжело. Я впала в уныние, стала угрюмой… И пила чересчур много.

– Ты и глотка не сделала, сколько я тебя знаю, – заметил Холл. – А бар у Глендонов был забит под завязку.

– Поверь мне, я знаю. Не думай, что я не испытывала соблазн. Очень даже испытывала. Но знала, что должна вернуться к истокам, найти себя. И сейчас – идеальная возможность для этого. Так что я целиком за то, чтобы мы воспринимали друг друга такими, какие есть. Мы можем учиться на собственных ошибках в прошлом. Но мы не должны им позволить разрушить то, что есть сейчас, бичуя себя за то, что было тогда.

– Весьма глубокая мысль, – изрек Холл и поспешил добавить, сообразив, что это могло прозвучать покровительственно или саркастично. – Я правда