Солнышко металась по площадке с колотящимся сердцем, до боли напрягая глаза, будто надеялась усилием воли изменить исход битвы.
Не умирай, мамочка! Пожалуйста, не умирай из-за меня!
Наблюдать, как Тёрн увёртывается от огненных плевков, копий и смертельных шипов, было невыносимо. Какой-то верзила налетел на неё и попытался сбить вниз, она увернулась, распоров ему когтями морду, но тут другой подоспел сзади и нацелил в спину отравленный шип.
С криком ужаса Солнышко отшатнулась, едва не столкнув стражника с площадки.
– Что такое? – пролепетал он. – Кого-то убили? – Но она не ответила и продолжала смотреть, вытянув шею и нервно трепеща крыльями.
В последний момент Вихрь врезался в противника и отбросил его в сторону. Похоже, Тёрн даже не успела заметить страшной угрозы. «Как она неосторожна», – с горечью подумала Солнышко.
– Да что там, что? – не переставал ныть гонец, пытаясь заглянуть через плечо.
– Там моя мать, она прилетела освобождать меня.
– Серьёзно? – Дракон скептически поморщился. – Матери, которых я видел, себя так не ведут.
– Что, даже твоя? – удивилась она, не отрывая глаз от битвы. – Печально.
Он насмешливо фыркнул:
– Мои родители отдали меня в войско Огонь, чтобы закалить. Мол, станешь настоящим солдатом, а если слабак и не выживешь, туда тебе и дорога.
– Как тебя зовут? – рассеянно спросила она. Внизу Шестипалый схватил сразу двоих противников и столкнул лбами, а затем развернулся и распорол третьему горло хвостом.
Гонец помолчал.
– Не уверен, что имею право говорить…
– Почему бы и нет? Я Солнышко, а ты?
– Знаю… Ну ладно, я… Верблюд.
Она удовлетворённо взмахнула крыльями, задев звенящие колокольчики. Нормальный дракон, в мирной жизни с таким можно было бы и дружить. Попробовать договориться?
– У тебя драконята есть? – начала она издалека.
– Нет пока, но три яйца подруга уже отложила, – похвастался Верблюд. – В следующем месяце должны вылупиться.
– Думаю, ты будешь лучшим отцом, чем твои родители, – кивнула с улыбкой Солнышко. – Не бросишь драконят на произвол судьбы. Наверное, тоже бросишься в драку против целой армии, если придётся спасать своих. – Во всяком случае, сама она уж точно поступила бы так же.
– Ну… – Он снова замялся, нервно дёргая хвостом и поглядывая на поле битвы, усеянное телами и залитое кровью.
«Нет, не бросится», – вздохнула про себя Солнышко и продолжала:
– Я вот просто не могу стоять здесь и смотреть, как моя мать вот-вот погибнет ради меня. Пожалуйста, позволь мне помочь ей! – Она невольно подалась вперёд, представляя, как взмоет в синее небо, ринется в бой и заслонит Тёрн от врагов.
– О нет, только не это! – замахал он лапами. – Если Огонь узнает, то заберёт все наши яйца. Разве хороший отец станет так рисковать?
Солнышко снова вздохнула.
– Да, ты прав, наверное, – согласилась она. – А вдруг мне удастся остановить их, так что никто больше не умрёт?
Верблюд посмотрел на битву, в его глазах блеснул огонёк надежды и тут же погас. Похоже, подруга его тоже была там, в рядах солдат.
– Да как их остановишь? Ты же… – Не договорив, он окинул взглядом песчаную крошку, задержавшись на жалком хвостике без шипа.
«Он прав», – подумала Солнышко. Мелкая, совсем не страшная и совершенно бесполезная. Чем она может помочь?
А если попробовать по-другому? Придумать какую-нибудь хитрость?
Она принялась ломать голову, вглядываясь в жаркое пустынное марево.
И вдруг…
Что-то шевельнулось там вдали, в песке!
Солнышко прищурилась, напрягая зрение. Точно, так и есть! Невдалеке от одного из убитых солдат участок песка двигался, как будто под ним что-то ползло.
Что-то… или кто-то?
На миг её посетило жуткое ощущение, будто из песчаной дюны грозно воспрянет призрак королевы Оазис, но показавшаяся голова, а за ней плечи и крылья сверкнули в ярких солнечных лучах медно-красным оттенком. Вскоре дракон показался целиком и пополз, извиваясь, по песку к крепостной стене.
Солнышко ахнула.
Как и её собственный золотой, этот цвет чешуи нельзя было не узнать, и принадлежать он мог только одному дракону в Пиррии.
