самим мистером Кеннеди. Да к тому же её водитель постоянно выбирал наиболее неудобный для сопровождения маршрут, не считаясь даже со своими бодиками на мотороллерах, а если останавливался, то принципиально на самом открытом месте, после чего цесаревна с гордо поднятой головой дефилировала в очередной бутик или магазинчик.
То ли Инна считала себя бессмертной, то ли у личной охраны девушки имелся какой-то туз в рукаве, но максимум, чем ограничивались телохранители из Первого колледжа, так это ненавязчиво отстраняли от царственного тела особо любопытных прохожих и журналистов разнообразных студенческих СМИ. И это при том, что я пару раз предупреждал по закрытому каналу их главного о возможном нежелательном шевелении вокруг кортежа.
Не знаю… может, то были мои фантазии, а может, и нет. Личная проверка не дала никаких результатов, потому как каких бы то ни было следов там, где мне казалось, я замечал наблюдателей, мне найти не удалось. Если к цесаревне кто-то действительно проявлял интерес, то маскироваться они умели очень хорошо. Я при всех переданных мне наставником знаниях – был по сравнению с ними дилетантом.
Да и не только я! Куда там Касимовой с её цацками-преобразователями. Что бы она ни делала, я всегда видел полупрозрачную фигурку девушки, в то время как неизвестные лишь изредка как-то обозначали себя движениями в тенях, да иногда можно было заметить смутную парящую дымку на фоне луны или уличного фонаря. И то всё это я ухватывал исключительно на интуитивном уровне. Потому как присутствие посторонних – вполне могло быть всего лишь разыгравшимся воображением юнца, переволновавшегося от свалившейся на него ответственности. Хотя… так как нервами я особо не страдал, то был склонен думать, что это всего лишь голодные галлюцинации. Всё-таки для моего молодого, растущего организма двух протеиновых батончиков, имевшихся в стандартном комплекте, в день было маловато.
Тем не менее скрытый интерес к собственной персоне я периодически ощущал. Конкретно за мной кто-то точно следил, оставалось только понять, кому же я так приглянулся. Если то были неуловимые наблюдатели, то глупо было даже думать о том, что я смогу спрятаться от этих товарищей. Тем более что из средств маскировки у меня имелась лишь стандартная чёрная форма и маска, да к тому же назойливая двуногая мошкара выбирала сегодня чрезвычайно неудобные моменты для появления.
Конечно, за прошедший месяц я не бил баклуши и даже попытался выучить парочку фокусов, которыми поделился со мной Грем. Однако… предложенные мне воинские техники «отведения глаз» почему-то никак не давались, а магический аналог подобного умения, магему которого я с горем пополам, но освоил, скорее указывал на то, где собственно спрятался колдун, нежели помогал оставаться незамеченным.
А что ещё можно было подумать, если при активации магемы любой, кому не посчастливилось увидеть меня, тотчас же отворачивался в противоположную сторону, вместо того чтобы, поймав заклинателя в поле зрения, немедленно пожелать посмотреть на что-либо более интересное? Всё дело было в том, что я сразу непроизвольно вбухивал в магему столько силушки, что связи начинало колбасить в разные стороны, и заклинание просто сбоило. Ну а по-нормальному распределять усилия под активацию я был не в состоянии. И ладно бы этот эффект можно было как-то использовать… например, в бою! Куда там… В случае с «отведением глаз» на людей, которые уже видят тебя, заклинание не распространялось.
И всё равно. На мой взгляд, дело пахло керосином. Но глав-баран из Первого никак не реагировал на мои предупреждения. Подносил к воткнутой в ухо гарнитуре два пальца, картинно молчал, вслушиваясь в то, что я ему говорил, и отключался. Телохранитель цесаревны, похоже, просто игнорировал мои предупреждения, потому как в противном случае, по моему мнению, он должен был запихать подопечную в авто, забросав её толстым слоем бронеодеял, и на полной скорости гнать к посольству. Хотя… откуда мне знать, как там положено поступать согласно их правилам.
Перемахнув на соседнюю крышу, я поморщился, наблюдая за тем, как кортеж цесаревны выезжает на небольшую, но довольно людную площадь с фонтаном, изображающим «Натку Сокола». Героическая девушка-маг из Белоруссии, которая на пару с русским солдатом-срочником Фёдором Чекушкиным почти полгода партизанила в тылах рвущейся на восток Северной Армии Германской Нации и была сожжена инквизицией после предательства местных коллаборационистов. Мраморное изваяние было установлено на куске гранитной скалы, окружённой тенистыми дубами. В правой руке скульптура держала за цевьё автомат, а левой помогала забраться на символический утёс раненому российскому бойцу.
Кабриолет цесаревны остановился. Водитель выскочил из машины и открыл Инне дверь, после чего она вышла из автомобиля и в окружении телохранителей скрылась в дверях бутика, торговавшего в основном дорогими дамскими сумочками.
Укрывшись за установленной на углу здания тумбой с крупной каменной вазой, из которой свисали какие-то пожухлые растения, я быстро осмотрелся, в очередной раз не заметив ничего подозрительного… хотя стоп. Из переулка на дальней стороне площади выскользнула полупрозрачная женская фигура, затянутая в такой же, как и у меня, боевой костюм военной кафедры колледжа, со снабжённым массивным глушителем автоматом Калашникова наперевес.
Поправив тактическую маску, девица выждала пару секунд, а затем, ловко лавируя между гуляющими, добежала до ближайшего дуба и одним прыжком скрылась в кроне дерева, почти не потревожив листву. Для девяносто девяти и девяти десятых процентов населения полиса она была сейчас абсолютно невидима, и только те немногие, у которых была вскрыта шестая чакра «Аджна», в простонародье именуемая «Третий глаз», могли видеть скрытые подобным образом объекты, не прибегая к заклинаниям или особым воинским техникам.
Догадаться же о намерениях данной особы было не сложно, во время своей перебежки она то и дело поглядывала на дожидающийся хозяйки кортеж, а потому следовало бы предупредить глав-барана. Вот только я не собирался этого делать.
Убьют ведь дурёху, а потом носи ей передачи в «санаторий», а она будет дуться и обзываться всякими нехорошими словами. Ведь как знал, что она
