странное чувство. Вот разве возможно смешать батальонную солдатскую столовую и дорогой французский ресторан? Оказывается да… Это сейчас я и наблюдал. Глаза видели ряды расставленных по-армейски прямоугольных дубовых столов, а обоняние говорило, что кормят здесь так, как в лучших ресторанах Парижа. Оно и понятно: прокачанный за триста навык приготовления пищи – это где-то за гранью добра и зла. Из куска мяса, горстки специй и пучка овощей можно приготовить такое, что еда буквально становится наркотиком. А таких поваров в Ферате, наверное, никак не меньше десятка. Длинная барная стойка сейчас была переделана под армейскую раздачу, к которой стояла очередь. Большая квадратная площадка с широким прямоугольным возвышением подозрительно напоминала танцпол. Видимо, ближе к вечеру столовая превращается в ночной клуб. Логично… Народу же нужно как-то отдыхать. Вот ведь, блин, я прямо белой завистью позавидовал мудрости руководства Фераты. Жестко вырванные из привычной реальности люди должны получать хоть какую-то отдушину – кусочек привычного им мира. Они же здесь сидят, как за компьютерами в своих московских, нью-йоркских, лондонских квартирах, уходят приключаться в сказочный мир и потом возвращаются обратно, в знакомую им среду. Гениальная адаптация. Забота о своих людях – главная задача любого лидера клана, и тут, на пороге этого необычного трактира, рейтинг Фенрира вырос в моих глазах сразу на несколько пунктов. Обеденный зал был заполнен до отказа, но шумели тут не больше, чем в деревенском трактире. Скорее всего, над каждым столом висело какое-то звукоизолирующее заклинание.
– Обед, блин, – вздохнула Алата. – Там с другого выхода есть спуск в катакомбы и на портальную площадку. В город у нас только по увольнению. Свободный выход – не ниже двухсотого. Прокачайся и гуляй, когда тебе вздумается. Так, ладно, пойдем – посажу тебя куда-нибудь. Подождешь, пока начальство освободится.
Она поискала глазами свободное место и, взяв меня за руку, подвела к столу, где сидела достаточно пестрая компания игроков: лысый воин, судя по всему – танк, с ником Злой Инженер; рядом с ним – одетый в украшенную красной вязью робу, похожую на больничный халат, темнокожий прист по имени Хану; напротив него – коротко стриженный худой маг – Кицум. Рядом с магом – лысый паладин с разрисованным красными татуировками лицом и ником Сплет, и во главе стола Ридер – скуластый разбойник с коротко подстриженной бородкой и небольшим шрамом на правой щеке, в похожей на маскхалат робе. Все бойцы – двухсотого-двести десятого уровней. Они, судя по всему, уже закончили обедать. На столе оставался только небольшой пузатый бочонок, и ребята, лениво потягивая из глиняных кружек пиво, слушали рассказ сидящего во главе стола разбойника.
– Вот, – девушка подтолкнула меня к свободному месту за столом, – посиди тут с алкоголиками, а я пока сбегаю, доложу начальству.
– Алкобратьями, – медленно повернув голову, спокойно поправил ее воин.
– Да не все ли, мать его, равно? – хмыкнула Алата. – Алкоголики, алкобратья… Что яйцами о бревно, что бревном по яйцам – один хрен бревну больно. Он к Фенриру. Пусть пока у вас посидит, а я пойду, доложу его, блин, светлости.
– Алкобратья – название нашего КП[6], – проводив девушку взглядом, пояснил Злой Инженер. – Кружка есть?
Я с улыбкой вытащил из сумки кружку, и он тут же наполнил ее из стоящего на столе бочонка.
– Новенький? – поинтересовался прист.
– Не, я инфу вашему клан-лидеру принес об уникальном рейдовом боссе. Если сговоримся…
– А уровень?
– За четыреста, – пожал плечами я.
– Ого, – хмыкнул сидящий напротив меня паладин. – Если так, то точно сговоритесь. Обожает Женя подобные авантюры, а четырехсотый РБ – это сильно. Ладно, – улыбнулся он, – не будем тебя пытать, – и, обернувшись к разбойнику, попросил: – Давай, Ген, рассказывай дальше.
– Да чего рассказывать? – пожал плечами разбойник. – Мы на той осаде вынесли четыре форпоста. Остались только укрепления клана «Русь». Ну и кучкуемся возле своей башни, а ассасины бегают по территории, ищут, где эти деятели свой форпост заныкали.
– Это когда Хидель брали? – уточнил прист.
– Ну да, – кивнул Ридер, – мы еще там удобно так на горке стояли. Час, наверное, курили, ждали, когда, наконец, Деволье орет в основной канал: «Вижу «Русь!!!»». А Фенрир, значит, на коня своего белого, которого ему Акелла подогнал, медленно залазит, оглядывает нашу толпу, мечом так пафосно указывает на северо-запад и командует: «Все! Идем на Русь!»
А мы такие, в канале хором:
– Слушаем тебя, Великий Батый!..
Разбойник замолчал, сделал глоток из кружки и, откинувшись на спинку стула, скрестил руки на груди.
– И… что дальше? – маг перевел на него вопросительный взгляд.
– Историю России учи, блин, дальше, – усмехнулся разбойник. – Вы ж, американцы, только свою войну между Севером и Югом в школах изучаете. Томас Джексон, Улисс Грант… а кто такой Батый, знает, наверное, только Сплет, и то потому, что на Украине жил…
– Да ладно тебе, – улыбнулся Кицум. – Хидель-то хоть захватили тогда?
– Захватили, – кивнул Ридер, – были же времена… Наш флаг полгода над городом развевался…
Над столом действительно висело звукоизолирующее заклинание, так что совершенно не было слышно, о чем говорят даже сидящие за соседними столами игроки. Я же сидел, слушал этих ребят, пил горьковатое пиво и думал, что, может быть, зря я не играл во все эти игры раньше? Хотя что было, то
