— Может, ты просто не привыкла к виски…
— Билли, как по мне, моча и то вкуснее.
— Чёрт возьми, — Билли убрал бутылку. — Буду продолжать работать над вкусом.
Я хлебнула пива, чтобы избавиться от гнусного ощущения во рту.
Мой Гизмо запищал. Пришло сообщение от Тронда: «Ты свободна сегодня вечером? Можешь забежать ко мне домой?»
Вот досада, а я только что принялась за пиво. Я напечатала ответ: «Уже поздно. Может, потом?»
«Лучше бы сегодня».
«Я только села пообедать…»
«Обед допьешь потом. Обещаю, не пожалеешь.»
Ещё и насмехается, понимаете ли.
— Кажется, мне надо бежать, — сказала я Билли.
— Да ты что! Ты ж выпила всего одну пинту[13], — изумился Билли.
— Неотложные дела. — Я протянула ему свой Гизмо.
Билли поднес его к кассе:
— Всего одна пинта. Меньше ты ещё никогда у меня не тратила.
— Ничего, в другой раз наверстаю.
Проведя оплату, Билли вернул мне Гизмо (я давным- давно запрограммировала Гизмо принимать запрос платежа от Хартнелла без дополнительной верификации). Я сунула прибор в карман и направилась к выходу. Прочие посетители не обратили на меня ни малейшего внимания. Вот за это я «Хартнелл» и люблю.
Ирина открыла дверь и уставилась на меня с такой неприязнью, как будто я только что нассала ей в борщ. Как обычно, она не собиралась впускать меня, пока я не скажу, зачем пришла.
— Привет, я Джаз Башара, — сказала я. — Мы встречались уже раз сто, не меньше. Тронд попросил меня зайти по делу.
В этот раз она провела меня ко входу в столовую, где в воздухе стоял потрясающе вкусный запах. Что–то мясное, подумала я. Ростбиф? Настоящий деликатес, учитывая, что до ближайшей коровы 400 000 километров.
Заглянув в комнату, я увидела Тронда, тянущего какой-то напиток из маленькой рюмки. Он был в своём обычном халате и беседовал с кем–то, сидящим через стол от него. Собеседника я не видела.
Дочь Тронда Лене сидела рядом с ним и с обожанием смотрела на отца. Обычно шестнадцатилетние подростки ненавидят своих родителей. Я в свои шестнадцать была просто колоссальной головной болью для отца (сейчас я перешла в категорию «общее разочарование»). Но Лене явно боготворила отца.
Она заметила меня и помахала:
— Джаз, привет!
Тронд знаком пригласил меня войти:
— Джаз, заходи, заходи! Ты знакома с Администратором?
Я вошла в комнату и… оп–пачки! Да это же Администратор Нгуги собственной персоной! Запросто сидящая за столом напротив Тронда.
Если коротко, то Фиделис Нгуги — причина существования Артемиды. В бытность свою министром финансов Кении она лично создала с нуля всю космическую индустрию страны. У Кении был один–единственный ресурс, который страна могла предложить компаниям, занимающимся освоением космоса: экватор. Благодаря вращению Земли запуск ракеты с экватора позволял экономить топливо. Но Нгуги поняла, что в её распоряжении есть и другой ресурс: политика страны в отношении космических запусков. Западные страны практически задушили космическую индустрию огромным количеством запретов и ограничений. А Нгуги сказала: «К чёрту все это! А что, если мы дадим им свободу?»
Это я просто вольно пересказываю её слова.
Бог знает, как ей удалось убедить пятьдесят корпораций из тридцати четырех стран вложить миллиарды в создание Кенийской Космической Компании, но она сделала это.
Она также позаботилась, чтобы новая мегакорпорация получила всевозможные налоговые льготы и специальные условия.
Вы хотите сказать, что фаворитизм в отношении одной компании — это нечестно? Расскажите это Ост–Индской чайной компании[14]. Глобальная экономика — это вам не детский сад.
Понятно, что когда ККК понадобился управляющий в Артемиду, они выбрали кого? Правильно, Фиделис Нгуги. Так дела обычно и делаются. Она добыла деньги из ниоткуда, создала мощную индустрию в бывшей стране третьего мира и в результате получила должность Правительницы Луны. Эту должность она занимала уже больше двадцати лет.
— Эээ… — Меня хватило только на невнятное блеянье.
