Она, конечно, умела игнорировать иллюзии не хуже меня.
Копья все летели мне вслед. Они уже не пылали, и различить их стало труднее. Похоже, она вырывала листы горстями и швыряла наугад. Я остановилась и потянулась к узору мира. Они были бумажными. Бумага – это древесина, легко превращается в копье, но чем бы древесина хотела стать на самом деле? Одно пролетело так близко, что обдало меня ветром, и я поняла и рассмеялась. Об этом давным-давно говорила Мор. Это оказалось даже не трудно. Копье, бывшее прежде страницей, стало деревом. И остальные, те, что она прежде бросила, что торчали в земле. Они постояли, уйдя корнями в землю, вздымая ветви: дуб, осина и терн, бук, береза и ель, огромные зрелые деревья в летней зелени. И стали спускаться с холма. Бирнамский лес пошел на Дунсинан. «Хуорны помогут», – проговорила я, и на глазах у меня выступили слезы.
Если вы любите книги, книги отвечают вам любовью.
Они не были иллюзией. Они были деревьями. Бумага сделана из деревьев и хочет стать ими. Я видела Лиз между стволами. Она бесилась, орала мне что-то. Листки обращались в деревья, едва она их вырывала, и даже раньше. Книга в ее руках стала густым сплетением плюща и колючек, разрасталась вширь. Весь пустырь вокруг бывшего паллетного стал лесом, скрыл в своем сердце руины завода. Среди деревьев мелькали фейри. Конечно, они пришли. К темному пруду слетела сова.
– Иногда сбывается не так скоро, как ожидаешь, – сказала я.
И пошла дальше, вверх, прочь от завода. Она все бесилась внизу, среди деревьев. А я уходила, быстро, насколько могла, хотя получалось не так уж скоро. Ей теперь было до меня не дотянуться. Я сделала еще два шага и ступила на дорогу.
Здесь можно было держаться за балку ограждения. Это помогло немногим хуже палки. Мне всего-то и надо было добраться до автобусной остановки. Моя старая палка осталась в дедушкином доме. А потом я сообразила, что я, как глупая Фанни Робин в глупой истории Гарди, тащусь вдоль изгороди, и тогда я расхихикалась.
Там, где кончалось ограждение, у остановки, где я все еще немножко хихикала, стояли они. Я немало удивилась, увидев Вима, поразилась, узрев Даниэля, и глазам своим не поверила при виде Сэма. Они все трое возникли откуда ни возьмись, как Троица, хотя, конечно, все было просто. Вим решил приехать и позвонил Даниэлю, а тот позвонил Сэму. Они не видели, как я пылаю и превращаю страницы в деревья, – во всяком случае, Даниэль не видел. Вим, мне кажется, мог что-то разглядеть краем глаза. Что видел Сэм, я не знаю. Он только улыбался.
Я в них ничуть не нуждалась, но как чудесно было их увидеть.
Среда, 20 февраля 1980 года
Мы съездили забрать мою палку, а потом все отправились в «Феду Хир» повидать дедушку. Он не собирается так сразу прощать Даниэля, но тут уж ничего не поделаешь. Тетушка Тэг накормила всех ужином, а я помогала, а потом мы решили все заночевать у дедушки, потому что в квартире было никак не поместиться. Было как во сне, где все не на своем месте. Дедушке понравился Вим. Он всегда хотел сына. А Виму по-настоящему понравился Сэм. Как странно, что все они собрались вместе.
И я с ними, живая, осталась в мире. Я и дальше собираюсь жить в мире, ну, пока не умру. На Пасху поеду в Глазго, посмотрю, что такое научно- фантастический фэндом. На будущий год в июне сдам основные экзамены и постараюсь подготовиться на аттестат. И поступлю в университет. Я буду жить, и читать, и дружить, у меня будет карасс – люди, с которыми можно поговорить. Я буду расти, и меняться, и оставаться собой. Куда бы меня ни занесло, я буду своей в библиотеках. Может быть, я доберусь и до инопланетных библиотек. Я буду видеться с фейри, и разговаривать с ними, и колдовать буду, если придется для защиты от зла, – я не собираюсь ничего забывать. Но я не стану прибегать к волшебству ради обмана или чтобы моя жизнь стала не настоящей, и не стану разрушать узор. Случится такое, чего я и вообразить не могу. Я буду меняться и вырастать в будущее, невообразимо отличающееся от прошлого. Я буду живой. Я буду собой. Я буду читать свою книгу. Я никогда не утоплю книги и не сломаю жезл. Я буду учиться, пока жива. В конце концов я доберусь до смерти, и умру, и пройду через смерть в новую жизнь, или на небеса, или к тем невообразимым событиям, которые ждут людей после смерти. Я умру, и сгнию, и верну свои клетки жизни, ее узору, на какой бы планете я к тому времени ни оказалась.
Такова жизнь, и так я намерена ее прожить.
«Врата Иврил» оказались просто блеск.
Примечания
1
И это когда-нибудь будет приятно вспомнить! (
2
Этим словечком англичане называют валлийцев, жителей Уэльса.
3
Первая мировая. (
4
Валлийское восклицание, выражающее отвращение.
5
