Волк бесновался внутри, требуя заявить права на самку, чтобы каждый знал, что она его… и он сорвался.
«Она предлагает себя каждому: кузену, эльфу, флиртует с придворными, и лишь над тобой смеется. Чего ты ждешь? Возьми то, что принадлежит тебе по праву сильнейшего. Это она в твоей власти, а не наоборот», – шептал внутренний голос и он ему поддался.
Не стал миндальничать, но был раздавлен обрушившимися на него ощущениями. Хотелось ласкать ее, и слушать жаркие стоны, сбившееся от его прикосновений дыхание.
Кристиан был готов сойти с ума, почувствовав запах ее возбуждения. Наконец, она желает его и он ею обладает, но мысль о том, что так же она предлагала себя другим, отравило все удовольствие. Не будь его запрета, она так же бы стонала под эльфом. И ведь ждала же в таком виде кого-то здесь. Кто посмел приблизиться к его женщине?! А следующая мысль обожгла его. Иметь женою шлюху? Быть повязанной с ней меткой, хотеть только ее и наблюдать за ее играми с другими? Нет! И он выплескивал свою ярость, наказывая ее за то, что она такая и не оправдала его ожиданий. За то, что хочет ее. За то, что безнаказанно доводила его все это время.
Ему хотелось унизить ее и выказать свое пренебрежение. Она же не стесняясь демонстрировала такое к нему отношение. Он не побоялся дать ей кинжал, и специально доводил, чтобы она бросилась на него. Желал доказать, что она бессильна перед ним и пора склониться.
Он ожидал всего – истерик, проклятий, но не того, что она вонзит его в себя. В полнейшем шоке он смотрел на то, как заструилась кровь и его избранная падает. Волк завыл, раздирая его изнутри, и его самого скрутило от боли. Несмотря на это, он не мог пошевелиться, до конца не веря в происходящее.
Его избранная ранила сама себя, истекает кровью… Стоило ее глазам закрыться, как нечеловеческий вой вырвался из его груди и он в страхе бросился к ней. Нет… Н-е-е-е-ет!!!
– Не смей закрывать глаза! Посмотри на меня! – требовал он, в ужасе перед тем, что ее теряет.
Одно слово, сказанное ею в ответ, перед тем, как она обмякло, ранило не хуже тысячи кинжалов и разъедало его как кислота: – «Противно…».
Кристиан завыл, чувствуя металлический запах ее крови, который сводил его с ума. Кровь его избранной… и он сам довел ее до этого.
Лишь страх за ее жизнь не дал ему перекинуться и сойти с ума. Он слышал слабый стук ее сердца. Кристиан поискал глазами, чем бы перевязать рану, и стащил с себя рубашку, прижав к животу. Необходимо было во что-то ее завернуть, и на глаза попалась ее юбка. Бросившись к ней, он обнаружил, что она влажная.
«Она сушила свою одежду», – лишь в этот момент понял он. Избранная плохо держалась в седле и скорее всего, упала в воду. Осознание этого подкосило его. Он себе такого напридумывал, а она СУШИЛА ОДЕЖДУ!
Что же он натворил?! Чувство вины убивало, но надо было спешить. Он завернул ее и встал, держа на руках. На лошади везти нельзя, растрясет, и он перешел в боевую форму. Издав тоскливый вой, он сорвался на бег, бережно держа свою ношу. Молясь, чтобы ее сердце билось. Молясь, чтобы успеть к целителю.
Глава 12
– Как она? – в комнату зашел Андриан.
– Жар спал, но она не приходит в себя.
– Что говорит Соргус?
– Сегодня ее осматривал. Сказал, что кризис прошел.
– Тебе надо поесть. Я посижу с ней.
– Не хочу, – безразлично ответил Кристиан.
– Посмотри, до чего ты себя довел. Если свалишься рядом с ней, ей это не поможет.
– Отстань от меня, – попросил он кузена.
– Эльф рвется увидеть ее.
– Ему-то что надо? – вскинулся Кристиан.
– Говорит, что она пока еще его жена, и он имеет право ее проведать. – Видя, как скривился Кристиан, от себя добавил: – Мне кажется, он действительно беспокоится за нее. Пустил бы ты его. Он же не успокоится.
– Хорошо, – нехотя согласился он. – Только предупреди его, что ненадолго.
– Ты бы сходил, помылся. Я принес тебе свежую одежду.
– Не хочу.
– Кристиан, это уже переходит все границы. Ты хочешь, чтобы она очнулась и снова упала в обморок от вони от тебя? Я посижу с ней, иди!