наружу. А жрать им надо было, причем много. Вот за две недели они и перебили друг друга, а остался только один.
– Гребаные вендиго, nigga, – согласился я.
– Или просто несчастные люди, – пожал плечами русский. – Интересно, почему Всплеск подействовал не на всех людей. Эти были в здании и все равно обратились.
– Может быть, поле излучения неровное? – предположил я. – Я не физик, я привык бить морды людям за деньги – на ринге, конечно, dog. В жизни я этим занимаюсь только для души – бесплатно.
– Да какая разница? – выпалил вдруг сталкер и произнес что-то на незнакомом языке. Я почему-то привык, что ругаются люди, как правило, именно на родных языках. – Нас осталось четверо, сможет ли ваш парень вести машину? Придется бросать гребаный пикап, вы же броневик не бросите?
– Не бросим, – сказал я. – Мы с ним через столько прошли, что я его даже на «Миротворец» не поменяю.
– Парни, – раздался слабый голос. – Вы куда делись? И что произошло?
– Рано ты своего друга похоронил, homie, – усмехнулся я. – Теперь ничего бросать не придется.
Мужик действительно оказался жив. Приложившись головой о дверцу шкафа, он вырубился и пропустил все веселье. Кое-как приведя сталкера в порядок, мы выбрались через следующую дверь в гараж.
Нужные нам машины оказались там. Забрав труп полицейского, мы вывели тачки из гаража и колонной из пяти машин поехали к небоскребу.
– План все помнят? – спросил сержант, загнал патрон в дробовик, дернул на себя цевье, после чего продолжил набивать магазин.
– Помним, nigga, – ответил я.
Я утопил стопор приклада, слегка подрегулировал его и приложил к плечу. Никогда особо не любил дробовики, но для стрельбы в помещении они подходили лучше всего.
Виктор выбором оружия был доволен еще меньше, чем я, но тоже предпочел промолчать.
Дэнни мы оставили на базе отлеживаться в лазарете: человеку, пережившему клиническую смерть, не следовало участвовать в спасательной операции.
– Да чего там помнить, – пожал плечами русский. – Все же просто: стреляем в окна, ставим лестницы, залезаем наверх, забираем людей. Просто – как кусок пирога.
– Как кусок пирога, – согласно кивнул сержант.
– Началось, – послышалось из кабины. – Можете выбираться наверх.
– Вперед, – скомандовал ди Оливеру, открыл люк и, мгновение спустя, исчез в нем.
Я повесил ремень с дробовиком на грудь, поправил подсумки и последовал за сержантом. Кое-как выбрался наверх, огляделся и присвистнул: улица была заполонена тварями, напоминавшими зомби из хоррор-фильмов. Причем монстров было настолько много, что эта толпа вполне могла бы остановить тяжелые пожарные машины. А на броневике мы здесь не проехали бы стопроцентно.
Таверес, видимо, знал о том, что происходит на этой улице, поэтому позаботился об этом заранее. Вот для этого-то и готовили бульдозер, который стоял на стоянке.
Твари не могли остановить машину, способную разрушать дома. Бульдозер просто сминал и отталкивал ходячие трупы, оставляя за собой широкую просеку, которая не успевала затягиваться, поэтому колонна проезжала вполне нормально.
За мной на крышу пожарки выбрался и Виктор. Твари тянули к нам руки, но, разумеется, не могли дотянуться. Колеса той же «Ивеко» были едва ли в полтора метра диаметром, а от нас до земли было, наверное, все три с половиной. Может быть, даже четыре.
– Надеюсь, там никто не боится высоты, – сказал вдруг русский, рассматривая окна торгового центра.
– Даже если боятся… Думаю, тварей они боятся гораздо сильнее, – ответил сержант, облизнул пересохшие губы и добавил: – Пить охота.
– Держи, – сунул ему флягу Вик.
– Спасибо, – ответил полицейский, отвинтил крышку и сделал несколько глотков.
Этим ди Оливеру буквально привел меня в ужас. Не потому что пил нашу воду – мы ее все равно получили от людей Тавереса, – а потому, что проделал это, не держась ни за что. На высоте четырех метров, на крыше движущейся машины.
– Вон там – окна фудкорта, – показал сержант на высокие окна на третьем этаже, отпил еще немного, вернул флягу хозяину. – Нам нужно их разбить, потом подгоним машины, поднимем лестницы – и вперед.
– Мне вот интересно, как мы вообще будем уезжать отсюда? – сказал вдруг я. – Пока мы будем возиться, зомби снова окружат тачки.
– Рановато ты об этом думаешь, – ответил ди Оливеру. – Сначала разберемся с тем, как людей вывести. И чтобы никто не навернулся прямо в толпу мертвяков.
– Огородиться бы как-нибудь, – озадаченно заметил я, не обратив внимания на слова сержанта. – Или, может, попробуем поджечь их, nigga?
– Ужастиков американских пересмотрел? – спросил тот, усмехнувшись. – С утра дождь идет, одежда на мутантах мокрая, в самих мутантах полно воды.
