присматриваясь к гостю со стороны и создавая какое-то собственное начальное мнение. Так нет же – этот гость прилетел именно к нему, и спрятаться было не за кем. Да ещё прибыл инкогнито, под видом прилетевшего с проверкой инспектора из управления полиции. А всё из-за свалившихся на голову русских. Откомандированный на год на Шпицберген Ларс Доккен был здесь единственным представителем власти на десятки километров снежной пустоши и небольшой шахтёрский посёлок. Военные жили за стенами базы закрытой жизнью, чётко разграничивая свои и его полномочия, а для остальных жителей острова полицейский Доккен был и судьёй, и защитником, и карающей рукой королевства. Служба здесь казалась спокойной, хорошо сдобренная командировочными, и не слишком отягощала. Одна в неделю пьяная разборка, одна в месяц кража, немного чаще – браконьерство. Пьяную драку Ларс быстро усмирял одним своим видом и угрозой отправить на материк, кражу раскрывал походом в жилой бокс рабочих-азиатов, а в остальное время занимался подсчётом добытых охотниками шкур и замером рыбьих хвостов. И вдруг эта спокойная рутина рухнула, когда ему позвонили, что к необитаемому норвежскому острову Белый, который располагался на востоке архипелага, пристал катер с русским перебежчиком, да ещё и с заложником!
Поначалу Ларс не слишком расстроился и попытался скинуть русских военным. В конце концов, всё что касалось враждебных русских, должно стекаться к ним. Но неожиданно произошла заминка. Военные взяли на раздумье паузу и вдруг отказались. Это показалось странным, потому что перебежчик утверждал, что он военный лётчик, и, по мнению Ларса, должен был представлять для них интерес. Когда он попытался упорствовать, то ему намекнули, что всё не так просто, как ему могло показаться. Так уж складывается, что для военных перебежавший русский – трофей нежелательный. Да и наличие заложника – это уже попахивает терроризмом. И вообще, перебежчики – головная боль контрразведки. А раз так, то разбираться с русскими должен сам Доккен.
«Это шутка?» – поинтересовался Ларс.
Ему ответили: «Нет!»
«Какой из меня контрразведчик? Я обычный полицейский!» – не сдавался Доккен.
«Это входит в обязанности полиции», – упорствовали военные.
«Он ваш и только ваш!» – посылал им депешу за депешей Ларс.
После чего на армейской базе попросту стали его игнорировать и оставляли все запросы без ответа.
Тогда он начал бомбардировать докладами собственное управление на материке с требованием подсказать – что ему делать? В душе он лелеял тайную надежду, что придёт указание всё-таки перекинуть русских военным. Но что делать дальше с перебежчиком и его заложником, не знало даже руководство в Тромсё и обратилось по инстанции в Осло. В результате всё кончилось тем, с чего и начиналось. Ларсу пришла телеграмма с грозными подписями и с не менее грозным требованием предоставить протокол допроса перебежчика. Да ещё с пометкой – срочно! Ларс был уверен, что русский лётчик у него долго не задержится, а потому не слишком-то старался вникать в его проблемы и задаваться излишними вопросами: для чего он это сделал, что ему нужно и за каким чёртом он вообще проделал такой опасный путь, да ещё прихватив с собой заложника? Да и как узнать больше, если перебежчик английским языком не владел, норвежским тем более и общались они исключительно с помощью электронного переводчика. А тот, в свою очередь, преподносил такую ахинею, что Ларс подолгу ломал голову над выданным набором фраз, нервно занеся кулак над его мигающей лампой. Если с несложными общими предложениями переводчик ещё справлялся, но стоило русскому чуть углубиться в неизвестный профессиональный диалект, и он тут же или умолкал, или выдавал порцию потерявших смысл фраз.
«Будет вам протокол!» – злорадно ухмыльнулся Ларс и отправил на материк доклад, ничуть не удосужившись придать ему хотя бы какой-то отдалённый смысл. Пусть и там поломают голову над этой абракадаброй. Нет, конечно, что-то он да понял, но знал золотое правило – если тебе подсовывают несвойственную твоей должности работу, не отказывайся, но сделай её так, чтобы там, наверху, больше никогда не возникало желание снова озадачить тебя чем-то ненужным!
Начальство не слишком долго ломало голову над его ребусом и в ответ прислало короткую депешу: «Встречайте специалиста из Британии».
Таинственный специалист из Британии, который вправе арендовать частный самолёт, да ещё требовать литерный пролёт – вот и всё, что знал Ларс о своём госте. Такая показная важность немного смущала, но затем он свалил всё на свойственную англичанам тягу к выпячиванию. Да и чёрт с ней, с их любовью к показному самомнению! За то, чтобы его новоявленный помощник переложил на себя головную боль с русскими, Ларс готов простить ему что угодно. А он пусть вернётся к своим браконьерам, нормам улова и прочей милой суете, к которой Ларс уже привык и в которой чувствовал себя как рыба в воде.
«Гольфстрим» закатился на стоянку, резко остановился, клюнув носом, свист двигателей пошёл на убыль, но ещё не успели стихнуть турбины, а дверь уже опустилась, превратившись в трап. Англичанин спрыгнул на бетон, оглянулся, увидел одинокую фигуру Доккена и направился к нему бодрым пружинным шагом, перекинув через плечо увесистую сумку.
«Качок! – наблюдал за ним Ларс, скорчив недовольную мину. – Не люблю качков. Человеку даётся что-то одно – или мышцы, или мозги».
Несмотря на морось, его гость был в тонкой футболке и накинутой поверх лёгкой кожаной куртке, всем своим видом демонстрируя пренебрежение как к погоде, так и к встречающему его Ларсу. Шёл вроде бы к нему, но смотрел куда-то за спину. Увидев покрытые снегом вершины сопок, скривился, как от лопнувшего во рту лимона. А когда подошёл, то уставился на руку Ларса так, словно тот протянул ему клешню краба.
– С прибытием на край света! – пошутил Ларс. – Я констебль Доккен.
