— Он даже не знает, что их ГазПромСпейс давно поглощен американскими компаниями, что он работает на нас, а их Россия… части России — протектораты нашей Америки.
Командир прошелся по кабинету, провел пальцами по пульту.
— И не узнает, Дженни. Или… А ну-ка, дай сюда кристалл.
Он задвинул горошину в паз анализатора, склонился над экранами.
— Чисто, вирусов нет. Детка, гляди сюда.
Экран вывел в увеличении маркировку горошины: незримую обычным глазом лазерную маску, нанесенную над магнеторезистивным мультислоем контактных дорожек, прямо по монокристаллу сапфира. Штрих-маркер и буквы: «Made in USS». В углу экрана появилась вторая маска — стандартная, с буквами «Made in USА». Движение пальца — маски совместились, показывая полную идентичность. Кроме не совпавших последних букв.
— Ловко. — Джейн вопросительно глядела на отца.
— Да, Дженни, кристаллы созданы в одном месте. Но с разной целью.
— Их дезинформируют!
— Или… Детка, ты не забыла, что рассказывают нам много, но ничего не шлют. И что будет, когда в реакторе догорят последние стержни? — Он раскрыл кристаллотеку. — Так, вот оно. Отдай ему наш кристалл. В рамках… эм, информационного обмена. Действуйте, мисс Дженнифер!
Пока он летал, Базу завалило снегом. Снег срывался и сейчас — большие, плотные комки величаво и медленно опускались с оранжевого неба. Чтобы превратиться в
Полученная горошина, казалось, жгла грудь аж через термак. Глянуть не терпелось. Конечно, там наверняка пропаганда, и все же. Егор штатно совершил посадку, занес план в ангар и поспешил к шлюзу. В жилом модуле сбросил наконец изрядно поднадоевший термокостюм, запустил комп, загрузил горошину и вызвал по внутренней Олега. Тому до вахты оставалось два часа, и время это напарник коротал, как обычно, на тренажерах.
— Короче, друг, ничего у тебя не вышло, — изрек он, едва Егор кратко изложил итоги миссии доброй воли. — Подожди чуток, скоро буду.
Егор пропустил мимо ушей это «у тебя» — можно подумать, не вместе они готовили визит, а уж речь, так ту сам Олег, больше, и писал.
На экране англоязычная темнокожая дикторша бодро вещала о слиянии GazPromSpace с американской Oil Exxson Universe…
— Знаешь, друг. — Олег хмурился и был непривычно серьезен. — Я вот что думаю: надо докладывать старшим. Погоди! Только не говори, что я это дело замесил, мне и разбираться. Кто у нас сын начальника Базы — я или ты? Если пустим по инстанциям, месяц будут мурыжить.
Егор задумался. С одной стороны — содержимое буржуинской горошины сплошная деза, не может иначе, просто не может. С другой… А Батюшка Сатурн его знает, что с другой. Все неправильно, все не так, как он себе видел.
— Ладно… Иди уже, у тебя скоро трудовые подвиги… по графику. Танкер пришел?
Олег кивнул и вышел. Дверь с легким шипением скользнула из пазов и закрылась за его спиной. Егор взялся за коммуникатор.
К командиру базы, старшему из старших, конечно, просто так не попадешь. И сейчас отец хотел ограничиться дежурным «Егор, личные вопросы в нерабочее время». Как будто оно у него было, это самое нерабочее время. Но, услыхав новости, сменил тон и велел «рысью к нему». Положим, не рысью, а лифтом, но Егор медлить не стал. Может быть, он посоветовался бы с матерью. Но матери уже три года как не стало. Медленные бактерии Титана плохо уживаются с человеческим организмом.
— Ты идиот, сын! — Егор впервые видел отца разгневанным. — Авантюрист — ладно, простил бы, но глупость… Ты понимаешь, что на мне пятьсот живых душ здесь? Зачем полез смотреть?
Он ткнул пальцем в анализатор, куда перед этим заложил полученную у конкурентов горошину.
— Отец, это всего лишь пропаганда…
— Кретин. Это всего лишь боевой вирус, наверняка успел расползтись по всей Сети.
Отец одновременно манипулировал клавиатурой пульта: в углу экрана появилась маркировочная маска стандартного информ-кристалла, скользнула к центру, совместилась с чужой. Полностью, лишь две последние буквы накладывались, не совпадая.
— Ни фига себе… — протянул Егор.
— Угу… Эксперимент есть эксперимент. Старшего кибернетика ко мне! — рявкнул он в коммуникатор. — Внимание всем службам информационной безопа…
Он не договорил. Освещение в пультовой исчезло. Две секунды темноты — и свет явился, но другой: желтоватый и тусклый свет авариек. Уже понятно стало, что происходит. Умный компьютер энергостанции, обнаружив угрозу, закуклился, задвинул в реактор замедлители и перестал подавать электричество. Там, на берегу озера, зябко передернули плечами и замерли насосы. Застыли посреди заснеженной равнины автоматические киселесборщики. В электролизной прекратилось расщепление воды. Замерли синтезаторы производственных линий. А жилой блок… жилой блок протянет на резервных аккумуляторах несколько суток.
Ситуация «уровень ноль», вот что это.
— Космоса, говоришь, хотел? — Отец сделался странно спокоен. — Получишь космос. Полетишь на хаб. Держи.
