Между тем «рюсся» крепили оборону и наращивали мощь.
Финская Карельская армия, поддержанная дивизией СС «Норд», отбивалась от атак советских 7-й и 32-й армий, а армия Юго-Восточная удерживала Карельский перешеек. Ее позиции штурмовала 23-я армия Ленинградского фронта.
Майор Лягин, командир мобильной группы ЗРК «С-15», вечером 15 июня получил приказ выдвигаться в район КаУР – Карельского укрепрайона, – а ближе к ночи все его три дивизиона уже заняли передовые позиции между Мертутским БРО – батальонным районом обороны – и станцией Белоостров, где располагался дот «Миллионник», захваченный финнами.
Ракетчики развернули свое хозяйство буквально на следующий день после штурма «Миллионника». Вообще-то, это был не дот, а дос – долговременное огневое сооружение, представлявшее собой двухпушечный полукапонир.
Лягину рассказали во всех живописных подробностях и цветастых выражениях, как разведывательно-диверсионная группа сначала пробралась в тыл финнам, а затем подкралась к «Миллионнику» и забросала укрепление фосфорными гранатами. Задыхаясь, противник полез на карачках, выбираясь на свежий воздух, и его перестреляли, как в тире, из бесшумного оружия.
Лягин с удовольствием вдохнул, вбирая запах смолы и хвои. Все шло штатно – его команда шустро натягивала масксети, пряча кунги, а ТМЗ, взрыкивая, переносили остроносые ракеты на ПУ. «Как учили!»
Под Ленинградом, где они стояли недавно, каждый день случались налеты, играли боевую тревогу, были раненые, были убитые. А здесь, на Карельском перешейке, словно и нет войны – тихо, спокойно. Слышна далекая стрельба, но бойцов, отвыкших кланяться пулям, она нисколько не беспокоила.
Однако чуть позже застоявшаяся тишина начинала тревожить – уж слишком мирно все…
Подошел полковник из армейцев. Фамилия у него была южная – Рудак, а вот выглядел «полкан» как былинный богатырь: высокий, голубоглазый и светловолосый. Истинный ариец.
– Приветствую, – сказал Рудак, пожимая руку Лягину, и с уважением осмотрел позицию. – Да-а…
Честно говоря, я не слишком-то верил в эти ваши ракеты. Конечно, «катюша» – знатное оружие, выжигает немца каленым железом, но как же эрэсом – по самолету? А вот исхитрились как-то! Ага… Финны с той стороны громоздят «Карельский вал», укрепляются, закапываются, так что мы подтягиваем тяжелую артиллерию, 280-мм мортиры и даже 305-мм гаубицы… Как долбанут, так весь ихний бетон посыплется!
– Я слыхал, вам и новые «КВ» подкинули?
– А то! Полный танковый взвод. Так что ударим. Только вот авиации маловато, чтобы финские бомбовозы отгонять. В общем, вся надежда на твоих, капитан.
– Не-е… – ухмыльнулся Лягин. – Мы отгонять не станем. Гробить будем!
На следующий день расположение МГ посетили разведчики-диверсанты, молчаливые и неразговорчивые парни в удивительных маскхалатах, обвешанных тряпочками и бахромой так, что в лесу совершенно растворялись, становясь невидимыми среди еловых веток и листвы. Пройдешь рядом – и не заметишь.
Эту РДГ направил сам комфронта, генерал-лейтенант Говоров, поставив четкую, хотя и сложную задачу – установить радиомаяки-указатели в глубине финской обороны. Ставка расщедрилась – выделила звено «Пе-8», каждый из которых нес планирующие бомбы.
Ночью они вылетят и ударят УБ – по финским досам, по скоплениям техники, по дотам. А потом заработают гаубицы – «сталинские кувалды» и «молотовские единороги». Добавят огоньку дивизионы «катюш» и – «Марш вперед, труба зовет!»
Лягин дважды обошел вверенное ему хозяйство, лично проверил и даже пощупал ракеты, до времени замаскированные, и с чувством исполненного долга прилег под елочкой – подремать. Полночи не спал.
Часа ему хватило, а больше и не дали – с севера и востока доносились глухие разрывы, иногда пугающе четко звучали пулеметные очереди, и вроде бы танки взревывали, но это был привычный фон, боевая текучка. И вдруг тренированное ухо различило, как в батальные шумы вплелся натужный гул авиамоторов.
– Тревога! Товарищ командир!
– Бегу!
На круглых индикаторах в кунге то ярчела, то тускнела зеленоватая прорись, четко выделяя цели – с каждым оборотом светящейся «стрелки» они оказывались чуть ближе.
– Истребители идут, – определил старлей Знаменский. – «Мораны»! Две эскадрильи.
– Немецкая метода, – фыркнул Лягин. – Наши сопровождают бомберы, а фрицы вперед «мессы» шлют, чтобы расчистку устроить.
– Щас мы их самих расчистим!
– Погоди, дождемся бомбовозов – те пожирнее будут.
– Летят! Шесть… Девять… Девять «Бленхеймов», товарищ командир! И еще три… Хм. Не пойму что-то… Вроде наших «СБ»!
– Все правильно, Паша, «СБ» это. Только уже не наши, а финские. Так-то. «Мораны» у них тоже трофейные – немцы их у французиков забрали и финнам отдали…
