Что угодно можно списать на «коварные происки большевиков».
Но ему-то как быть? Что делать? Думать что?
Повторять за всякими «Таймсами», что Сталин – «кровавый диктатор»? А Иосиф Виссарионович всего лишь премьер-министр, как Черчилль. Долго занимает свой пост? А разве Рузвельт не засиделся? Просто американцы доверяют своему президенту, вот и все. В СССР – то же самое. Авторитет Сталина громаден.
Есть, конечно, «отдельные недостатки», но где и когда, какой народ имел идеального правителя, устраивавшего всех? Всегда кто-то будет недоволен. Господи, опять он думает не о том!
Сейчас-то ему что делать? Как быть?
Он выполнил задание – похитил одного из самых ценных специалистов Центра, и «Либерейтор» несет добычу в Англию.
Он исполнил свой долг.
Вот-вот… Тут-то все и начинается. Вечные русские рефлексии.
Какой долг? Перед кем? Разве он что-то должен Великобритании?
И кто, собственно, он? Подданный Его Величества? Или русский?
Тяжкие размышления были прерваны стоном – Исаев очнулся.
Разлепил глаза, поморщился – голова, наверное, трещит, как с большого перепою…
С трудом усевшись, Марлен огладил лицо ладонями и посмотрел на своего визави.
Лушин демонстративно поправил «вальтер», засунутый в особую кобуру за поясом.
– Добрый день, – вежливо сказал Антон.
Исаев мрачно глянул на него, осмотрелся и спросил:
– Где мы сейчас? Над Волгой?
Несколько озадачившись, Лушин кивнул.
– К Астрахани подлетаем. Тебя это не удивляет?
– Нет, – буркнул Марлен. – Я тебе с самого начала не доверял. И прав был.
– Не доверял, потому что я сын белогвардейца?
– А я ничего не имею против Белой гвардии. Среди деникинцев много было нормальных людей, которые просто сражались за свою родину – так, как они это понимали. Просто среди белых, как и среди красных впрочем, хватало сволочей. Вроде Краснова, Улагая или Шкуро – они теперь служат Гитлеру, став предателями, как Мазепа.
Знаешь, мне было бы гораздо легче, будь ты немцем, агентом Абвера. Тогда все по-честному: противник меня переиграл, один – ноль в его пользу. Но ты-то не враг, ты еще хуже – холуй врага!
Антон сдержался.
– Между прочим, – холодно сказал он, – этот самолет летит в Лондон. А Британия, насколько я знаю, является союзником СССР.
– В жопу таких союзничков. Англия всегда была врагом России и делала нам пакости, начиная со времен Иоанна Грозного. Бли-ин… Вот же ж попадос… На МИ-6 работаешь, Джеймс Бонд недоделанный?
– Какой еще Бонд? – сердито спросил Лушин. – И какая тебе разница?
– Мне? Никакой. А почему ты именно меня решил сделать… э-э… посылкой?
Антон тонко улыбнулся.
– Полагаю, на Даунинг-стрит, 10, были сильно впечатлены победой Красной Армии под Демянском. Особенно их впечатлили русские ракеты.
– Чтоб ты сдох, иуда, – серьезно сказал Марлен.
– Кого я предал, ты?! – рявкнул Лушин, потеряв терпение.
– Россию.
– Какую Россию?! Где она? Вы же уничтожили ее – до основанья! А затем построили свой сраный СССР!
Исаев бросился на Антона и успел врезать ему кулаком, да так, что голова Лушина стукнулась о борт, но агент британской разведки успел-таки выхватить пистолет и уткнуть ствол в грудь Исаеву.
– Сядь!
Марлен вернулся на место и доложил:
– Сел.
Антон подвигал немеющей челюстью – вроде зубы целы.
– Ненавидишь меня, да? – криво усмехнулся он.
– Вот еще! – фыркнул Исаев и добавил назидательно: – Ненависть – это перегной страха, а мне бояться нечего. Это ты можешь считать, что дело
