будущее. Процесс отделения волокна крапивы мы освоили еще в прошлом году. Но мять, драть, сучить, прясть — свободных рук просто не было. А теперь, да! Крапивы набрали стога! Без преувеличения. И начали мы освоение прядильного мастерства с сучения ниток шнурков и веревок. Пока я возился со станком, народ прилично поднаторел в этом деле. Да и что там сложного. А потом, уже считай к самому половодью, мы получили первый кусок полотна. Совсем первые тренировочные кусочки-пробники как бы не в счет. А уже полноформатный, можно сказать, полутораметровой длины и шириной в шестьдесят сантиметров. Ровный, серовато зеленоватый, с легким блестящим отливом кусок ткани приятный глазу и гладкий на ощупь. Читал я, что крапивная ткань в чем-то напоминает шелк, а и правда, есть немного.
— Прекрасно, да! Прекрасно — Або Светлый Ручей гладила ткань сухонькой рукой, прикладывала ее к щеке, вдыхала запах, в общем, во всю "сканировала" своими методами то, что у нас получилось. — Значит вот как получается твоя странная одежда, сынок?
— Ну, в принципе — да.
— В принципе — або закивала головой — ага-ага, понимаю. А знаешь ли, сынок, эта ткань совсем не такая как у тебя, тут есть то, чего нет в твоей другой странной одежде? Другая энергетика.
— Знаю, уважаемая. — Я, в свое время, читал про крапивное полотно, нитки и веревки. Там и правда полно полезных качеств.
— Помню, ты говорил, что знаешь еще другие растительные волокна, из которых можно делать ткань.
— Да, есть. Лен, хлопок, шелк. Последний очень дорогой, но имеет множество достоинств.
— Знаешь как получить?
— Ну-у, теоретически.
— Теоретически — або снова задумчиво кивает головой — ага-ага, понимаю.
— На шелк я бы не очень надеялся уважаемая. Хотя читал я про Дубовых шелкопрядов, но чего там и как… не помню.
— Ничего, ничего, ты у меня все вспомнишь — ласково улыбается добрая старушка.
— Зато, я точно знаю, как делать шерстяную ткань — быстро соскакиваю я с предстоящих "ментальных пыток", как я это называю. Рассказал, было дело, тут я на свою голову про технику гипноза. И о том, что человек в принципе запоминает все, что видит, слышит и чувствует навсегда. Теперь люди — сенсы, Крук, Соле и Сильвер, под чутким руководство мудрой або, не спеша и осторожно идут по этой непростой, но очень перспективной "дороге". Ну а самой лакомой головой, является голова Великого Знающего.
— Шерстяная ткань?
— Шерстяная ткань! Теплые вещи, одеяла, ковры… в наших местах она понужнее шелка будет.
— Шерстяная ткань… — або снова вдыхает с закрытыми глазами запах крапивного полотна — Великолепно!
Я стоял на том же месте что и в первый раз, когда только появился здесь два года назад. Третья половодка, которую я наблюдаю на Волге. Грандиозное, можно сказать, мистическое зрелище. Я вдыхал полной грудью весенний теплый ветер.
— Ты знаешь, старый — обратился я к стоящему рядом Хатаку — Когда я попал, то есть, пришел к вам, единственной моей мыслью было устроиться как можно комфортней и тихо, спокойно дожить до конца дней своих, сколько бы мне их не было отпущено. Но сначала Соле и Яр, потом Хват, потом еще другие… Дела, беготня, колгота. Я насаюсь сам и не даю покоя другим… или они мне не дают. Идеи сидят на планах и проектом погоняют! Вот затеяли Хвата отправить в приключения, не дай бог каждому!
— Хм — отозвался старый путешественник — Да он рад до усраки! Ему сейчас скажи, что пойдет кто другой, он на месте помрет от горя!
— Возможно — я снова уставился на великую половодку — Но я то… Где растекание по древу, где покой, старый? Я словно флаг над баней… мотает беспрестанно!!!
— Так ли уж ты жаждешь покоя, Идущий Обратно?
— Теперь не знаю, мой друг, не знаю… Я всегда мечтал сидеть с удочкой на берегу речки тихоструйной, ковыряясь в носу… думал хоть тут…
— Хмм! Наинывыный!
Хатак отлично понимал по-русски и вполне сносно говорил, но коверкал слова порой безбожно.
— Наивный, Хатак! Правильно — наивный.
— Да пох…, ты понял, о чем я.
— Вот скажи мне, ты, старая жужелица. — Я внимательно посмотрел на бесстрастное, можно сказать, каменное лицо Хатака — Ты специально коверкаешь слова. С матом, как я заметил, у тебя вообще никаких проблем?
— Как ты мог такое подумать, Петр — изобразил он "честное" лицо — просто у мата слова короткие, запоминающееся.
— Не свисти. Многие, которых ты нахватался, далеко не короткие, а некоторые и весьма заковыристые. И произносишь ты их четко, а комбинируешь — мастерски! Э?
— Что, э?
— Спрашиваю — почему?
