б подстелил". Но со мной приключилось такое что, даже знай я заранее, никакая соломка бы не помогла.
Все началось плавно и не слишком тревожно. Я как раз успел перед окончательно испортившейся погодой провести три коптильных цикла. Один пробный, как там, все ли правильно функционирует. Второй в основном с рыбной загрузкой, а третий с птицей и мясными деликатесами. Окорока, вырезки, несколько экспериментальных колбас и сало. Да, сало! Это Хатак с Хватом расстарались, хоть и с трудом, но умудрились завалить упитанную свинку. Аллилуйя им, однозначно! Не бренд "Мечта хохла" в двадцать сантиметров толщиной, конечно, но сантиметров пять с тоненькими мясными прорезями в нем все же было. Некоторые куски коптил просто солеными, некоторые с чесночком, а некоторые еще и толченым красным перчиком натер. Копчености — это я вам скажу… ух! Мои-то думали, что их уже никакой едой не удивить. Наивные! Как все-таки приятно преподносить людям подарки и радостные открытия.
Вот где-то примерно в это время я и ощутил первые признаки надвигающихся событий. Надо сказать, что последнее время со здоровьем, можно сказать, было отлично. Все болячки как-то подзатихли, сон отличный, аппетит еще лучше. Такая легкость и гибкость в теле образовалась, уставать стал меньше, такое ощущение, что и слышать стал лучше и видеть четче. Будто помолодел. Думал, это здешняя экология так на меня влияет, а теперь уверен — организм к изменениям так готовился.
Как-то встал с утра, мышцы тянет. Думаю — перегрузил вчера что ли, вроде и не делал ничего особого. Ну, сходили за дровами, напилили да накололи. Ну, погонял к вечеру ребят на тренировке с шестом, сам со своей Прелестью покрутился, да Хатак устроил похохотать с метательными предметами. Ничего серьезного, упахивался я и посильней. Думал расхожусь за день, ан нет, к вечеру уже как вареный был. На следующий день боли только усилились. Дальше больше, сопли потекли, глаза заслезились. Все понял — заболел. Меня в ужас кидало от того, что остальные от меня бацилл нахватаются. Я ведь в курсе, как вымерло сотни племен в той же Америке от болезней, занесенных Большим Белым Братом. Через неделю совсем свалился. Не помогали никакие таблетки из и так невеликого запаса, ни всякие отвары и настои из трав. Одно только облегчение, никто больше не заразился! Значит это что-то местное.
День за днем мне становилось все хуже. Меня бросало то в жар, то в холод. Глаза не только слезились, но и сильно болели, десна кровоточили. Нестерпимо ломили кости. Внутри тоже все не слава богу, но вычленить в этом оркестре боли что-то конкретно я даже не пытался. В один из этих бесконечных дней, когда Соле меняла у меня на лбу очередной прохладный компресс я вдруг услышал ее полувсхлип полувздох. С трудом сосредоточив на ней свой взгляд, я увидел огромные испуганные глаза и что-то на раскрытой ладошке. Я все никак не мог сообразить что же это такое, а когда сообразил… провел рукой по голове и долго смотрел на прядь собственных волос оставшихся в кулаке. Еще через день у меня выпал первый зуб…
Дальше стало только хуже.
— Хатак — пока у меня еще были силы хотя бы говорить, я решил попрощаться со всеми. — Хатак, подойди.
— Я здесь, мой друг, здесь. — Мутный овал лица без определенных деталей склонился надо мной.
— Хатак, я знаю, что со мной. Увы, эту болезнь мне не одолеть.
— Ты же Великий шаман Горький Камень! Неужели ты не сможешь победить злых духов напавших на тебя. Борись Петр! Не сдавайся!
— Не стоит приписывать духам того, что они не делали, мой друг, они тут не при чем. Это очень редкая болезнь. Когда время течет обычным чередом, то и человек движется вместе с ним. Рождается, растет, взрослеет, стареет и умирает в свой срок. Но иногда… что-то происходит не так. И тогда человек внешне выглядит словно ребенок, до самой старости, а иногда стремительно стареет и умирает, будучи молодым. Ни кто не знает, почему это происходит.
Я думаю… это портал берет плату с меня полной мерой, за то, что увидел небывалое, за то, что встретил тебя мой друг, за Соле, за Белку и Хвата, за то, что дерзнул… Может быть.
— Какой портал, Петр! Укажи где он прячется, и мы с Хватом пойдем и убьем его!
— Господи, Хатак! Какой же ты все-таки первобытный. — Я криво улыбнулся — Лучше слушай. Я быстро старею и скоро это старение убьет меня, поэтому…
Договорить мне не дали. Что-то припало мне на грудь тихо всхлипывая. Соле!
— Дядя Петр! Дядя Петр! Не умирай! — глотая слезы бормотала она — Ты самый Великий шаман изо всех шаманов. Не дай этой старости убить тебя! Побори ее! Побори, не умирай!
— Тихо, девочка моя, тихо, мое Солнце. — Я гладил слабою рукой пушистые волосы — Тихо. Можно умереть, не достигнув старости, но нельзя состариться и не умереть. Не плачь… и дай мне сказать важное. Пока у меня есть силы.
— Хатак!
— Я слушаю тебя, мой друг.
— Прости, старый, но видно не судьба мне сдержать свои обещания и научить тебя всему, что ты хотел. Слишком мало судьба отмеряла нам сроку, но я все-же счастлив что, наши пути пересеклись.
— Это настоящее чудо, Петр — тихо промолвил Хатак.
— Ты даже не представляешь насколько, мой друг. Даже не представляешь… Но, все это теперь не важно. Это — лирика…
