города от деревни.
Вообще красивых убийств в этом районе почти не было. Красивых, я имею в виду, как в сериалах показывают. С такими мы редко сталкивались. В основном жуткие и грязные убийства. Женщину на вокзале убили и головой засунули в очко привокзального туалета. Плотно засунули. Так сразу и не вытащить. Вот вам и работа следователю.
А в кино романтику показывают. Где девичьи трупы фиалками пахнут и настолько красивые, что их поцеловать хочется. Такие дела.
Сижу в кабинете. Звонят из райотдела. Говорят, скелетированый труп женщины в стогу сена в поле. Без признаков криминала. Блин! Работы полно. Ну раз нет криминала, протокол осмотра студент сделает. Третий курс, пора нюхать порох и всё такое.
— Стасик, зайди.
— Слушаю, Александр Анатольевич.
— Возьми мою машину, езжай на выселки, там милиция уже стоит. Труп скелетированный. Опиши всё, как тебя учили, и возвращайся.
Студент доверием окрылён. Кто в его возрасте не мечтал преступление раскрыть. Да ещё с трупом.
— Всё сделаю!
— Ага. Понятых не забудь. — Это я уже в закрывшуюся дверь.
Так день в бумагах и прошёл. Уже стемнело, возвращается Стасик. Усталый, но довольный словно лётчик-курсант после первого полёта.
— Как прошло?
— Всё замечательно!
— Понятых нашёл?
— А как же. — Стасик надул губы.
— Молодец. Труп куда отправили?
— Никуда. — Стасик взбледнул.
— А где он? В поле бросили? — Я саркастически усмехнулся. Студент, надо учить.
— Нет. Он у вас в машине.
— Как? Где? В какой машине?
— Ну он в мешке в багажнике. Я не знал, куда его девать, а милиция разъехалась.
— Ну, блядь, я представил, как менты ржут всем райотделом: «Вези, сука, в милицию и сдавай дежурному. И не вздумай сказать, что я в курсе».
Так и работали. Показатели давали, преступления раскрывали, город по колено в крови, начальник с юмором. Никаких реформ, зарплата — наказание для тех, кто не научился взятки брать и воровать. Согласитесь, золотые времена были. Колбаса опять-таки по два двадцать. Если знаешь, где покупать.
Большой гастроном на одной из центральных улиц города. Взял в дежурке УАЗик канареечной раскраски. Жёлтый с синей полоской, гербом СССР на дверях и мигалкой на крыше. Заехал во двор гастронома. В служебке очередь. Там втихаря своим ветчину отпускают. Я в рубашке с коротким рукавом. По лицу тогда ещё видно не было, что милиционер. Стал в очередь. Передо мной один человек. Забегает уборщица: «Маша, шухер, менты во дворе». Маша сразу руки в халат, ветчину под стол, весы развернула. Я говорю, что менты, это я, а мне отвечают, что никому ничего не продают. Спорить начинающему менту с битыми торговками бесполезно. Это я сразу узнал. Так что и колбаса не всем и не всегда. Ладно, расписался… Хорошего дня вам. Не попадайтесь.
Смешной суд
Сразу поясню. В судах и правоохранительных органах у меня очень много друзей. Все они приятные в общении, залихватские в разгуляеве, неистовые в дружелюбных пьянках и надежные в бытовых условиях. Но только в бытовых. Не служебных. Сами понимаете… Чем выше должность, тем мандражнее ее обладатель. И рад бы рукой махнуть, но бабло в должность вложено, отбить его надо. И еще подкосить немного. Увы, увы… От стародавних римлян к нам: «O tempora! O mores!»
Любое судебное заседание — сгусток юмора, понятного лишь поднаторевшим юристам. Своеобразного юмора. Как правило, черного и с философской составляющей. Неотделимого иногда от трагедии. Но юмора. Пусть не сразу воспринимаемого, а сквозь призму времени.
Как пару месяцев назад сказал мне один старый друг, с пониманием и унынием в голосе: «Саня, сколько мы людей пересажали ни за что» (оговорюсь, это имеет отношение только к экономическим преступлениям, ответственность за которые регулировалась этим сраным государством).
В свое время, на эмоциях, написал и отправил в редакцию "Украины криминальной" небольшой, злободневный, с моей точки зрения, опус.
