«Правду».
Его голова закружилась, и Яр схватился за стену одной рукой, боясь упасть. Второй он держал телефон, который, казалось, стал куском обжигающего льда. Лед таял, и капли замерзшими тонкими змеями стекали по запястью на предплечья и норовили заползти на грудь, поближе к сердцу.
«Правду, Ярослав. Я не для того нашла тебя, чтобы ты лгал».
Яр прислонился к стене, тяжело дыша и впав в состояние полузабытья.
– Прости меня, – покорно выдавил он. – Я с…
Настя, повинуясь странному непонятному порыву, вдруг выхватила телефон из рук Ярослава, отключила и отбросила на столик около зеркала. От браслета на ее руке шел пульсирующий жар.
Она сама не понимала, что делает – ее будто подменили. И вместо Насти – обычной земной девушки, вчерашней студентки, а ныне аспирантки и журналиста, появилась другая Настя – прозрачная, сотканная из облаков, сильная и знающая все наперед.
Эта другая Настя, в чьих пшеничных распущенных волосах потерялись лучи солнца, появилась всего на миг. Но этого хватило.
«Что ты делаешь? Кто ты? Он мой!»
Девушка обняла Ярослава, крепко обхватив руками, – горячий браслет касался его спины. И постепенно наваждение исчезло.
Растаяло, как снег под солнцем.
«Он мой!» – и крик потонул в тишине.
Обессилевший Ярослав обнял Настю (в который раз за последние десять часов?) и уткнулся горячим лбом в плечо. Сколько они так стояли – и сами не знали. И оба не понимали, что происходит.
– Доброе утро, – раздался позади уверенный женский голос, и только тогда они оторвались друг от друга.
За их спинами стояла статная русоволосая женщина в изящном кардигане с этническим мотивами и простых джинсах – Инесса Дейберт, мать Вана. Взгляд ее был несколько озадаченным, но на губах играла тонкая улыбка.
– Доброе, – вымолвил тихо Ярослав, не глядя на Инессу.
– Здравствуйте, – куда громче ответила Настя, которая, напротив, смотрела на женщину прямо и почти не мигая – так удивлена была ее появлением. Лишь когда Инесса удивленно приподняла бровь, девушка взяла себя в руки.
– Юность, – в одном этом слове были и мечтательность, и ностальгия, и насмешливость.
– Что-то случилось? – совершенно невпопад спросил Ярослав. Он был совершенно сбит с толку.
– Вчера забыла у Ивана кое-какие документы, – пояснила Инесса. – Заехала за ними. Твоя девушка?
Яр замотал головой.
– Просто… Так получилось.
Настя с удивлением поняла, что на его щеках – легкий полупрозрачный персиковый румянец.
– Все в порядке, – улыбнулась ему Инесса. – Все понимаю. Марго не скажу ни слова.
– Мама, – появился в прихожей и сам хозяин квартиры. Следом за ним шла Женя, которая на Инессу смотрела с некоторой опаской. Шейк же решил отсидеться на кухне.
Пока они разговаривали, Настя, до которой дошло, что она только что сделала, обулась, и, крепко сжимая сумочку, тихо выскользнула из квартиры, уходя по-английски. Последнее, что она видела, это то, как Инесса гладит по волосам сына.
Внезапно женщина подняла голову, и их взгляды встретились – на целый мир. После дверь захлопнулась. И обескураженная Настя быстро спустилась по ступеням вниз. Щеки ее пылали – казалось, дотронься до них, и станет больно. В душе царил непонятный раздрай.
И даже то, что она вновь лично встретила женщину, карьерой, целеустремленностью и жизненной позицией которой восхищалась, не особо впечатлило девушку. Куда больше ее взволновал собственный поступок.
Зачем она обняла Ярослава?
Почему вдруг почувствовала тягу к нему?
Отчего хотела простоять так – касаясь его плеч и спины – целую вечность?
Это было неправильно.
Это было неразумно.
Это было похоже на волшебство, которое окутало девушку с головы до ног, грозя перекрыть кислород.
Но Настя отчаянно сопротивлялась этому волшебству – она не верила в магию и чудеса.
Она вылетела из подъезда так стремительно, будто за ней гнались. И не заметила, как налетела на стоящую около неподалеку хрупкую девушку в кофте с капюшоном, из-под которого выбивались рыжие локоны. Она держала в руках мобильный с огромным – больше самого телефона – меховым брелком.
– Пожалуйста, осторожнее! – нервно выкрикнула тонким звенящим голосом девушка.
