Заподозрив неладное, я села, откинула от себя одеяло, опустила взгляд вниз и простонала. Только не это. Нет, нет, нет. Утренний сюрприз. Я так этого боялась!
Идиотское мужское тело! Извращенец Зарецкий!
Я глубоко выдохнула, чтобы не заорать, и запрокинула голову назад, опираясь на вытянутые руки. Что теперь делать?..
Может быть, посмотреть в Интернете, как в таких случаях поступают мужчины?
Успокойся, Настя, это просто физиология, не более. Ты справишься.
Хотелось рыдать и орать одновременно. Но все, что я смогла, это лишь стукнуть кулаком по постели. Непонятное желание не пропадало, лишь усиливалось. Рука инстинктивно дернулась вниз, но я тотчас вернула ее на место.
– *
– Ты чего? – проснулся Зарецкий. Голос его был хриплым после сна. А глаза – непонимающими.
Я молча вытянула руку вперед и опустила указательный палец вниз, гневно смотря в окошко и понимая, что силой воли это странное чувство, плавно нарастающее все сильнее и сильнее, не убрать. Нужны другие способы.
Зарецкий сразу все понял. Он то ли смутился, то ли развеселился, то ли и то, и другое вместе.
– А-а-а… Ты только не переживай, – как-то глупо улыбнулся Яр, садясь рядом. Взлохмаченные волосы рассыпались по плечам и спине. Опять его расчесывать…
– Я тебя ненавижу, – прошептала я, пытаясь сконцентрироваться на странных чужих ощущениях. Нельзя сказать, что они были неприятными, но это ужасно смущало. И его понимающий взгляд – тоже. Это было… слишком личное.
– Да ладно тебе, Курощуповна. Просто солнышко встает и… В общем, весь мир встает, – нес какую-то чушь Ярослав, все так же криво улыбаясь. – Но ничего, ты переживешь. Да? Я тебе скажу, что нужно сделать. Это прикольно, кстати.
В его голосе звучала непонятная гордость. А я лишь мысленно простонала.
– И нормально. У любого парня спроси, – пожал он плечами. – Просто физиология, как ты любишь повторять. Не надо из меня непонятно кого из своих мыслей делать!
– Я не делаю, – проскрипела я.
– У тебя такое лицо, как у ребенка, которому про тычинки и пестики рассказывают, – назидательно сказал Зарецкий. – У тебя, можно подумать, такого не бывает! Или, – он осекся и изумленно на меня взглянул: – Слушай, а ты что, никогда?..
– Хватит задавать мне тупые вопросы, – сквозь зубы велела я, перебивая его. – Просто скажи, как от
На его лице появилась задумчивое выражение.
– Есть несколько способов… – Он встал, перешагнул через меня и сел на край дивана, улыбаясь широко-широко, как базарный дурачок. Каким бы он ни хотел казаться крутым, эта тема изрядно смущала и его.
– Первый – естественный. Нужно найти девушку и…
– Мне это не подходит, – отрезала я.
– Хозяин – барин, – пожал плечами Зарецкий, наблюдая за просыпающимся солнцем. И тотчас спохватился:
– Хотя, верно, не подходит, где ты сейчас девушку возьмешь? А ко мне не смей лезть, – этот клоун закрыл грудь руками крест-накрест, делая вид, что негодует. И заявил тонким голоском: – Не для тебя моя роза в саду цвела.
– Я сейчас твою розу с корнями вырву, – кровожадно пообещала я. – Дальше!
– Способ номер два – помочь себе. Но судя по твоим вытаращенным глазам, делать ты этого не будешь, – почти огорчился Зарецкий. – И третий способ – постоять под холодным душем. И само пройдет через минут двадцать. Но вообще-то если постоянно так стоять, то это для здоровья вредно, – забеспокоился Зарецкий.
Душ? Отлично. Пойду в душ. Нужно переключить мысли на что-то иное, и все пройдет.
Я справлюсь.
С этими мыслями я встала и дошла до двери. Тело моментально отреагировало на движения.
– И часто у тебя это? – спросила я. – Как ты вообще ходишь?
– Отлично. Давай соберись, ты же мужик! – подбодрил меня Ярослав.
«Ты сможешь, Настенька, душ поможет», – говорила светлая сторона.
«Можно было бы и поэкспериментировать», – недовольно заявила темная сторона.
Я вышла из комнаты, закинув на плечо полотенце. И по пути, конечно же, – кто бы мог сомневаться?! – встретила сонного Дана. Он как-то сразу понял, что со мной не так, и выразительно приподнял одну бровь, когда я попыталась закрыться полотенцем. Наверное, у него на языке вертелось множество вопросов, но я юркнула в ванную комнату. И уже через минуту стоически терпела прохладные струи душа, чувствуя, как горят щеки. А потом прислонилась к стене и решила – нужно просто принять себя.
