— То, что наш прародитель-маг был мужчиной.
Хантер метался из угла в угол, периодически хватаясь за голову. Как она могла?! Как могла скрывать от него столько, ведь он всем видом показывал, что готов мириться с ее странностями. То есть он не считал Дебби странной. Что такого, если он не верит во всю эту ерунду, связанную с магией? Он нормальный здоровый мужик и хочет иметь рядом с собой нормальную здоровую женщину! Да, Дебби была необычной, и этим привлекала его. Он готов был ей помочь, когда она решила поиграть в детектива. Возможно, он не слишком показывал ей своей веры в чародейство, но не запрещал верить самой Дебби. А она отказывалась доверять ему до конца.
На них так много свалилось эти утром. Они пережили непростой разговор в полиции, Хантеру было трудно осознать, что Дебби оказалась права насчет Норы Верни, потом эта новость, что их предки дружили и спустя столетия они встретились неслучайно, а чтобы сразиться с каким-то демоном. Словно их судьба была давно предначертана, и Хантер даже не имеет права выбора. Затем появилась ее мамаша-ведунья. А в итоге он узнает, что Дебби все это время общается с каким-то призраком и ничего ему, своему мужчине, об этом не рассказала. А когда он спросил ее, набросилась на него и обвинила не известно в чем. Конечно, ему надо время, чтобы свыкнуться с таким огромным количеством новостей, что обрушились на его голову. И если бы она ему больше доверяла, была с ним открытой и честной, дозировала информацию, то постепенно он смог привыкнуть ко всему этому.
Но она палец о палец не ударила, чтобы помочь ему, а посмела предъявлять претензии. Отношение — дело совместное. Они оба должны трудиться, чтобы построить их. А когда один постоянно что-то умалчивает от другого, ничего хорошего из этого не выйдет. Но все же не стоило ему так резко уходить и бросать ее одну. Своими действиями, он только подтвердил ее упреки.
Хантер промучился весь день и только под вечер решился поговорить с Дебби. Он постучался и вошел в дом, когда Джесси уже вернулся с работы в отеле, Труди Лонг уехала ночевать к своей подруге, Риччи Ричфилд так и не появился в особняке, а Мег во время приготовления домашнего печенья обожгла палец о горячий противень и сейчас мучилась от нестерпимой боли.
Дверь открыла сама Дебби и с немым лицом пустила мужчину в дом. При виде нее Хантер тут же забыл все, что готовился сказать. Для начала он хотел пожурить саму Деб, но, увидев ее печальное лицо, окончательно растерялся. В это время в прихожей появились Мег и Джесси. Девушка стонала от боли, а мужчина аккуратно держал ее за руку и дул на больной палец.
— Не понимаю, как это произошло, — ныла Мег. — Это надо же было тронуть противень без прихватки.
— Тише-тише, — успокаивал ее Джесси. — Сейчас все пройдет. Пойдем в мою комнату, я намажу твой пальчик противоожоговой мазью.
Он так нежно погладил ее ладонь, потом посмотрел в глаза Мег, ласково улыбнулся и снова посмотрел на ее палец.
— Бедненький, маленький пальчик, — зашептал он, обращаясь к ее руке. — Такой трудолюбивый, такой славный. Обжегся, бедняжка.
Мег рассмеялась. Хантер перевел взгляд на пару, затем на Дебби, снова на пару, и к нему пришло озарение.
— Ты не гей! — крикнул он, обращаясь к Джесси.
— Чего? — не понял мужчина.
— Ты же сказал, что он хренов гей! — теперь Хантер кричал на Дебби.
— Ты сказала, что я гей? — возмутился Джесси.
— А ты гей? — испугалась Мег.
— Как ты могла сказать, что я гей?
— Я не говорила!
— Сказала.
— Нет.
— Да.
— Заткнись!
— Так ты гей?
— Нет, Мег!
— Я сказала, что он как мужчина абсолютно для меня безопасен.
— А ты считаешь, что мужик, который любит баб, безопасен для тебя?
— Он мой друг!
— Это я уже сотню раз слышал. Ты не будешь больше жить в его доме!
— Ишь раскомандовался. Не тебе решать.
— Еще как мне!
— Эй, говори с ней полегче! — заступился Джесси.
— А ты вообще молчи. Тебе никто слово не давал.
