— Обычный. До буйков и обратно.
Зоя вновь хватает меня за руку, сжимая пальцами предплечье:
— Лиза… о чём этот дебил говорит?
А я даже ответить не могу. Хочется послать всех в пекло, развернуться и убежать отсюда куда глаза глядят, но ноги будто намертво к земле приросли, не дают и с места сдвинуться, а голове сирена воет: «Не могу уйти… Они до полусмерти Макса изобьют!». И что-то подсказывает, эти больные садисты даже не задумаются о последствиях.
Прошу Зою разжать пальцы и на ватных ногах ступаю обратно к Оскару.
— Лиза… Лиза!
— Всё н-нормально, Зой.
— В каком месте, блин?!
— Давай, Верон, свали в сторонку, — Оскар мягко толкает Светлакову в спину. — Или на замену солнышку выйти собралась?
Вероника сверлит Оскара взглядом до тех пор, пока тот в третий раз не повторяет свою просьбу. После чего всё же отходит на несколько метров в сторону, и теперь чувствую её жгучий взгляд на себе.
В кармане вибрирует. Смотрю на дисплей и… вот они — первые слёзы непрошено сбегают из глаз и капают на горящий дисплей, где светится его имя — «Макс». Даже пожалеть успеваю, что вновь записала его номер… возможно, если бы на дисплее загорелись просто цифры, чувство безысходности не прокрутилось бы кинжалом между рёбрами.
— Лиза, — Зоя догоняет меня, — ну, хватит. Пошли домой. Ты же не сумасшедшая, чтобы это делать. Не сумасшедшая ведь, правда, или я плохо тебя знаю?
Сбрасываю вызов, прячу телефон в карман и для чего-то вновь смотрю на Веронику, будто во власти той что-то изменить. Но что она может? Ничего. Ничего она не может. Она такая же пешка, как и я, как и Макс… Даже Оскар — пешка, хоть и никогда с этим не согласится.
Расстёгиваю верхнюю пуговицу на пальто и делаю ещё один шаг к морю. Слышу, как Оскар кричит дружкам о том, что представление вот-вот начнётся. Слышу, как Зоя умоляет меня не делать этого. Слышу, как Вероника выкладывает Оскару о…
— Она больна, — злобно усмехается. — Ты убьёшь её. Вот и всё.
Медленно разворачиваю голову к Оскару и нахожу в его глазах лёгкое замешательство, которое очень быстро вытесняется холодным азартом. Оскар — псих. Ему всё равно. Как и его дружкам.
— Слышишь меня? — Вероника холодно улыбается. — Смерти её хочешь?
— О чём ты, Верон? — Оскар расслаблено фыркает. — Дебила из меня делаешь? Взял и поверил тебе? Ты ещё поцыкам расскажи иди, пусть поржут, а то им вечно скучно.
— Я не шучу. Багрянова! Скажи ему, чего молчишь?
А есть смысл? Что это изменит? Макса решат не избивать? В покое нас с ним оставят? На игре крест поставят и будут замаливать свои грешки до конца времён?
— Скажи ему, что ты больна! — Светлакова подходит ближе. — Скажи, что холодная вода может убить тебя. Разве не так?
— Тебе-то что? — смотрю на неё с неприязнью. — Разве тебе это не на руку?
Задумывается на несколько секунд, а затем, с медленно растянувшейся на губах улыбкой, придвигается ближе и вкрадчиво шепчет в самое ухо:
— Мне… Багрянова, не на руку, если у Макса новая трагедия в жизни случится, сечёшь? Думаешь, я тут за тебя переживаю? — И ледяной смешок, от которого новая волна мурашек проносится по коже.
— Я о Максе думаю, поняла? — добавляет, играя бровями.
— Не поверишь, — с горечью усмехаюсь в ответ, расстёгивая следующую пуговицу на пальто, — я тоже. Хоть что-то у нас есть общее.
— Не сравнивай меня с собой.
— И не думаю.
Хмурит брови, видимо решая, в каком виде переваривать мой ответ.
И вот она — ирония: только собираюсь сказать ей, что если не зайду в воду, обеим нам дорогому человеку придётся несладко, как понимаю: услышь Светлакова об этой угрозе собственными руками меня в море и толкнёт!
А затем слышу невероятно довольный голос Оскара за спиной:
— Серьёзно? Ты серьёзно, пельмешик? Не шутишь?
— Нет.
— Да без проблем!
И уже спустя секунду тёмный силуэт проносится мимо и слышится всплеск воды.
— ЗОЯ!!! — кричу с надрывом, бросаясь к берегу. — ЗОЯЯЯ!!! — Ветер уносит мой крик прочь, Оскар обеими руками подхватывает под живот и
