А потому Донован всецело отдался изучению личности настоящего владельца. Не было гарантий, что эти знания дадут хоть какие-нибудь преимущества; всего лишь небольшая вероятность существования неких скрытых возможностей моносудна «Шон Бета», о которых Олафсдоттр не подозревала. К примеру, тайник с оружием. У самой конфедератки человек со шрамами видел пока только шокер, но не сомневался, что она хорошо вооружена.
Времени оставалось мало. После Абалона их ждал Меграном. А затем — Удавка, когда поворачивать назад будет поздно. С Удавки нет ни единого ответвления до самой Генриетты, находившейся в пространстве Конфедерации.
Следующим вечером Фудиру удалось установить имя настоящего владельца — Ригардо-джи Эдельвассе Дамтвейтский с Мира Фрисинга — и удивительно успокаивающее название компании, на которую тот работал: ООО «Материально ответственные контрабандисты». Донован победил в игре на выжидание.
— Они не растут, да? — спросила Олафсдоттр, как обычно, настороженно наблюдавшая за ним от двери, отделявшей столовую от кабины пилота. Разумеется, она вначале поела сама, а теперь смотрела, как ест Донован.
Человек со шрамами запрограммировал для себя тикку и наан[4] и теперь звучно и аппетитно чавкал, используя лепешку вместо ложки, чтобы зачерпывать кусочки курятины. Он поднял взгляд на свою похитительницу.
— Что не растет?
— Твои волосы. Они никогда не растут.
Донован поморщился и провел ладонью по редким пучкам растительности на своем затылке.
— Не без этого, мисси, — ответил человек со шрамами на терранском. — Имена — те еще прохвосты, но спасти его от частая стрижка.
— Да, я ко-ое что-о слышала, — угрюмо кивнула Олафсдоттр. — Ты о-очень мно-охо-о страдал.
Она подалась вперед, словно собираясь погладить шрамы на голове Донована, но тот отстранился, а Олафсдоттр хватило ума не пытаться приблизиться.
— Тебе изрядно досталось, — печально продолжила конфедератка, — и я говорю как человек, испытавший все это на своей шкуре. Ты стал не первой Тенью, обжегшейся крапивой их прихотей. Плох тот хозяин, который бьет своих собак. Перестараешься — и они тебе же в глотку и вцепятся… И кое-кто уже сорвался с цепи. В Пасти Льва началась заварушка.
Донован хмыкнул и сунул в рот кусок наана.
— Ты вообще понял, что я сейчас сказала? — спросила Олафсдоттр.
Он посмотрел на нее; по его подбородку потек соус.
— Что мне Гекуба, что Гекубе я?
Конфедератка помедлила, поскольку не была уверена в точном значении терранской пословицы.
— Тебе известно про Пасть Льва? Мне говорили, что твоя память… не очень устойчива.
— Ты хотела сказать: «стерта». А что до твоего вопроса, это ваше подобие Своры, где тренируют Гончих; вот только вы готовите бешеных псов.
Олафсдоттр скрестила руки на груди.
— Ты меня задел, Донован-сан. Ужели я похожа на бешеную псину? Пусть будет так. — Она словно подбирала слова. — Кое-кто из нас взбесился достаточно, чтобы бросить вызов Названным. Началась гражданская война.
Донован вновь вернулся к трапезе.
— А, ну удачи вам. Расскажешь потом, чем все кончилось.
— Мы возвращаем домой агентов со всей Периферии.
— Тогда ты ошибаешься. Мы — не агент. Мы ушли на покой.
— О-ой, не глупи. Наш путь в о-отставку всехда один. Ты и сам его-о знаешь.
Доновану не было нужды спрашивать, что это за путь.
— Ты забываешь, что Названные избавились от нас.
— Примкнув к нам, ты получишь возможность отомстить им за это, и, думаю, вкус мести будет для тебя сладок.
— Даже не представляешь насколько. Вот только я предпочту насладиться ею, наблюдая со стороны. Месть — то блюдо, которое лучше подавать холодным… и желательно чужими руками.
— За этой войной наблюдать со стороны не выйдет, — возразила Олафсдоттр.
Донован подобрал остатками лепешки последние капли соуса и запихнул ее в рот. Что же, Билли Чине за последний год несколько раз обмолвился о чем-то таком.
— И много вас? — продолжая жевать, поинтересовался человек со шрамами.
