арестовали, и я поняла, что переезд к нему — единственный шанс выжить, не сойти с ума. Говорили ли мы об этом? Отчасти. Он удивительно расстроен. Но я просто… не могу сейчас с этим справиться. Я хочу просто есть пиццу и не добавлять в начинку слезы, ладно?
— Ладно, — согласилась она и взяла себе кусочек. Мы ели в тишине, и я старалась сосредоточиться на отличном козьем сыре в пицце. Я не смогла.
— О, и я теперь телепат, — сказала я, жуя. — Люди могут слышать мои мысли.
Она не дрогнула.
— Что-то еще?
— Не говори, что ты слышишь мои мысли.
Она покачала головой и улыбнулась.
— Нет. Просто я думаю, что сильнее тебе меня уже не удивить, Перри Паломино.
Я глубоко вдохнула.
— Ты можешь посоветовать гинеколога? Я бы хотела поставить внутриматочную спираль.
Она подавилась едой и быстро запила водой.
— Хорошо, это удивляет. Откуда такие мысли?
Я пожала плечами.
— У меня нет желания беременеть. Думаю, лучше так сделать. И мне не подходят противозачаточные.
— Логично, — медленно сказала она, ее глаза блестели с подозрением. — Ты же не думаешь о сексе с кем-то конкретным, да?
Я нахмурилась на миг, а потом поняла.
— Что? Ты про Декса?
Она прикусила губу, пытаясь подавить улыбку.
— Не надо так возмущаться.
— Как ты могла подумать об этом после всего, что я рассказала?
— Слушай, милая, сложности бывают у всех. Но станет лучше.
— В жизни, — упрямо сказала я. — Не с Дексом.
— Декс — часть твоей жизни, хочешь ты того или нет. У тебя был шанс оторваться от него.
— Я так и сделала! Я ото всех оторвалась!
— Но вот ты здесь, обедаешь со мной и живешь с новым соседом.
Мышцы напряглись на моей спине.
— Так не честно. У меня не было выбора.
— Выбор есть всегда. И мне чуть не пришлось вытирать слюну с пола после тебя чуть раньше.
Ох, это так очевидно?
— Он хорошо выглядит, Перри. И он хорошо бы смотрелся с тобой.
— Теперь ты запела иначе, — сказала я, вспомнив наш прошлый обед.
— Теперь вы другие. Он изменился. Немного. И ты тоже. Может, новая ты дашь ему второй шанс.
— Новая я ничего ему не даст, — парировала я, отодвигая еду. — Я ничего ему не должна.
Она фыркнула, ее глаза опасно вспыхнули. Я вжалась в стул.
— Он всего-то рискнул жизнью, чтобы спасти твою, привез тебя сюда, чтобы ты была в безопасности и жила свободно, — сказала она едким тоном.
Я не хотела отступать.
— Немного поздно. Где он был, когда я умирала изнутри? А? Ты пришла меня проведать. Где он был? Где он был, когда я нуждалась в нем?
Она медленно выдохнула носом и отклонилась на стуле, сложила салфетку на коленях.
— Он боялся. И он не мог приехать, тем более попытаться тебя завоевать. Он бы не выжил.
— Чепуха.
— Это правда, Перри. Он не такой сильный и непоколебимый мерзавец, каким ты его считаешь. И у него есть слабости.
— У всех они есть.
— И порой эти слабости сдерживают нас. Ты чуть не вышвырнула меня из своего дома. Что ты бы сделала с ним?
— Что-то ужасное.
— Именно. Конечно, он знал это. Стоило ли ему все равно попытаться? Возможно. Но он хотя бы попытался, когда ты нуждалась в нем сильнее всего.
