Второй значимый феномен — «Groupthink»[22], — характеризуется следующими поведенческими паттернами:
· иллюзия неуязвимости, разделяемая большинством или всеми членами группы, следствием чего является излишний оптимизм и повышенный риск;
· коллективное стремление дать рациональное объяснение принимаемому решению, чтобы отбросить любые возможные возражения;
· безусловная вера в исповедуемые группой нормы поведения, побуждающие её членов игнорировать моральные последствия принимаемых решений;
· стереотипный взгляд на соперников (другие группы) как на людей слабых, глупых, или недостойных, что препятствует взаимодействию с ними или ведёт к стремлению помешать им достичь своих целей;
· открытое давление на членов группы, выдвигающих возражения и аргументы против групповых стереотипов;
· самоцензура членов группы — их готовность отбросить или преуменьшить собственные сомнения и возражения, касающиеся групповых решений;
· иллюзия единодушия относительно мнений и оценок, соответствующих точке зрения большинства;
· появление самозванных «охранителей группового духа» — членов группы, которые защищают её от неблагоприятной информации, способной нарушить испытываемое чувство удовлетворённости от принимаемых решений.
Западный коллективный истеблишмент демонстрировал Groupthink во всей клинической чистоте симптомов, а Дэвид Кэмерон (известный, как ни странно, не только тем, что давал на клык дохлой свинье, но и тем, что начал войну в Ираке), обогатил мировой политический лексикон свежим термином: «правомерное военное вторжение». Это было новое слово в политике, и оно многим понравилось. За ним открывались крайне любопытные перспективы…
Графа «Выводы» по нашим внутренним стандартам выносилась в начало кейса, чтобы ЛПР с их вечным дефицитом времени могли сразу прочитать сутевую выжимку и только потом, если будет нужно, лезть в детали. И в этой графе я написал в принятом у нас сухом деловом формате, что, согласно результатам мониторинга и ситуационного анализа, абсолютное большинство тех, кто влияет на принятие решения об использовании ЯО, относятся к его использованию положительно или нейтрально. Те немногие, кто активно предостерегает от такого отношения (преимущественно это армейские офицеры на не самых высоких должностях), подвергаются немедленной маргинализации, зачастую с негативными последствиями для карьеры, так что их голоса не влияют на ситуацию. Часть высших чиновников и военных функционеров пребывают в ситуации «вынужденного согласия», когда высказывание против доминирующей позиции представляется им слишком опасным, так что они тоже не готовы выступить сдерживающим фактором. И это не зависит от того, чья задница сидит в Белом Доме, потому что президента играет аппарат, а аппарат не меняется никогда.
Собственно, этим можно было и ограничиться, задача была выполнена, а дальше пусть начальство думает, у него заплата больше. Однако я не поленился и написал маленькое приложение: «Типовая мотивация сторонников применения ЯО в потенциальном военном конфликте». Ругать меня за это не будут, но существовала вероятность нарваться на лишнюю работу — если начальство сочтёт тему интересной и захочет её развить. Однако работа меня не пугала — в отличие от некоторых выводов, которые я на ней делал. Потому что одно дело знать об этом «так, вообще», а другое — самому рассчитать, вывести и доказать вещи, от которых встаёт дыбом шерсть вдоль хребта.
В общем и вкратце аргументация сторонников применения ЯО (ебическая сила, вы вдумайтесь, как это звучит: «сторонник применения ЯО»!.. При Брежневе такой хуйни не было!) имеет несколько вариантов.
Первый — глобальной войны из-за пары-тройки тактических зарядов не случится. «Курс на сохранение возможностей гибкого или ограниченного применения ядерного оружия». Русские зассут ответить, если мы, к примеру, Калининградскую ракетную группировку накроем.
Да ладно, вы что, всерьёз думаете, что они в ответ шарахнут всем арсеналом, а не побегут жалобные ноты строчить в ООН? Да зассут, однозначно! Мы ж самые крутые ковбои в этом салуне!
Второй — если русские окажутся достаточно крейзи, чтобы ответить, то шарахнут они в ответ не по США, а по местам базирования НАТО в Европе — то есть, по полякам и прочим недоевропейцам. Может быть ещё туркам ввалят. Ладно, факин шит, будем реалистами — немцам тоже может прилететь. Да, Европу нам немного жалко, но, если вдуматься, то и хер с ней, меньше конкурентов. Потенциальные прибыли всё перекроют.
Третий — если русские окажутся совсем факин крейзи бастардс и вмажут в ответ со всей славянской дури, то наша система ПРО все эти ржавые летающие вёдра времён СССР благополучно собьёт на взлёте, а если что и рухнет — то на Европу, да и хер с ней. А если и долетит пара штук до США, то, небось, не взорвётся. А если и взорвётся, то без пары-тройки городов, набитых вэлферными неграми, ипотечниками-неплательщиками и прочими дармоедами мы свободно обойдёмся. Наоборот, народный гнев и плач отлично монетизируются, потому что Родина в опасности.
Четвёртый — если бить первыми и сразу со всего размаху, то русские ничего не смогут нам ответить, потому что никаких русских уже не будет. Надо первым же ударом выбивать всё, до состояния лунного грунта… А насчёт ядерной зимы — так это, поди, учёные брешут всё. Никто ж не проверял. Да, ресурсы в радиоактивных пустошах будет добывать сложновато, но не самим же руки марать — какие-нибудь украинцы охотно сделают это за нас.
Пятый… Шестой… Седьмой… — вариантов «как бы этак шарахнуть ЯО, чтобы нам за это ничего не было» хватало, и различались они в основном по
