зазубринами впивающуюся в тело, и кровь, текущую из раны.
Портал закрылся сразу, едва я его проскочила, но, оглянувшись, успела заметить двух мужчин, выбежавших из кустов на поляну. По инерции я пробежала несколько шагов, и… вдруг нога потеряла опору, и я кубарем покатилась по склону.
Об овраге, который может находиться сразу за порталом, меня не предупреждали.
На счастье он оказался неглубоким, не овраг даже, а просто небольшая ложбина. Я упала на дно, чудом ничего не сломав. Хотя нет, не чудом. Наверное, помогли уроки физкультуры, которые я очень любила. При падении я машинально сгруппировалась, поэтому и не пострадала.
Я села. В ладонь, сжатую в кулак, впивалось что-то острое. Разжав пальцы, я увидела потемневший от впитавшейся крови наконечник стрелы.
Получилось! У меня получилось, хотя и понятия не имею, как.
6
Я встала, отряхнула с джинсов налипшие сосновые иголки, положила обломок стрелы в карман и поспешила в интернат.
Настроение было радостное. Я сумела удалить стрелу! Вот только жаль, что прямо сейчас не могу узнать, поможет ли это Арине встать на ноги. Ладно, за четыре месяца я не умру от любопытства.
Игорь, наверное, уже вернулся. Я ускорила шаги.
Я вышла из леса на дорогу. Игорь шел мне навстречу. Мы подошли друг к другу и остановились.
— Ты была на своей заветной поляне? Я знал, что найду тебя здесь.
А мог вообще-то и не найти.
— Я ходила в мой мир, — призналась я. — Прости, что не предупредила. Ты стал бы волноваться за меня, и встреча с отцом была бы тебе не в радость. Но… ты не кажешься мне особо радостным. Что-то случилось?
— Ничего такого, — Игорь пожал плечами. — А ты расскажешь, как побывала в своем мире?
— Да. Но сначала ты расскажи о встрече с отцом.
Игорь обнял меня, и мы неторопливо пошли к интернату. По дороге он рассказал о поездке в гости к отцу.
Сначала всё шло прекрасно. Юрий Сергеевич всю дорогу рассказывал Игорю, как в молодости играл в футбол, и начал не рано, как раз в его возрасте. Игорь слушал с интересом, хотя не очень любил футбол. Через полчаса машина остановилась около красивого двухэтажного особняка, окруженного садом.
— Вы здесь живете? — удивился Игорь.
— Да, это мой дом, — ответил Юрий Сергеевич. — Нравится?
— Еще не понял, — ответил Игорь. Он ожидал увидеть хотя и большую и роскошную, но квартиру, а тут… — Вы живете здесь вдвоем с женой?
— Да, — кивнул Юрий Сергеевич. — Не считая домработницы и садовника. Мне, конечно, хватило бы домика и поменьше, но Марина хотела, чтобы у наших детей… мы тогда еще не знали, что у нас их не будет… было много простора. Я решил, что она права, и мы купили этот дом.
Они вошли в большой холл.
— Хочешь посмотреть дом? — спросил Юрий Сергеевич.
— Это удобно? — поинтересовался Игорь.
— Конечно. Дома пока никого нет, кроме домработницы. Марина уехала в салон красоты. Хочет сразить тебя своей внешностью, — Юрий Сергеевич улыбнулся. — Она вернется к обеду. Мы позавтракаем вдвоем. Пока Светлана готовит завтрак, я покажу тебе дом. Здесь есть комната и для тебя.
Он показал Игорю все комнаты, которых в доме было семь, не считая гостиной, столовой, совмещенной с кухней, рабочего кабинета и холла. На чердаке обустроен небольшой тренажерный зал, в подвале находились сауна, прачечная и гараж на две машины. Комнаты домработницы и садовника были на первом этаже, комнаты Юрия Сергеевича и его жены — на втором. Там же было еще три свободных комнаты, служивших гостевыми спальнями.
— Мы с Мариной хотели, чтобы у нас было трое детей, — пояснил Юрий Сергеевич.
Одна из гостевых комнат была приготовлена для Игоря.
Она была оформлена в футбольном стиле. Постель заправлена зеленым покрывалом с изображением футбольного поля, на полу лежал круглый ковер в виде футбольного мяча, на нем стояли тапочки в виде бутсов. На зеркальных дверцах большого встроенного шкафа-купе — изображение футболиста. Даже монитор компьютера украшен маленькими рисунками футбольных мячиков, и компьютерная мышка раскрашена под футбольный мяч.
— Тебе не нравится? — спросил Юрий Сергеевич, не увидев восторга в глазах Игоря.
— Я не очень люблю футбол, — признался Игорь.
Сначала он не хотел говорить этого, чтобы не обижать отца, но решил, что в любом случае, согласится на усыновление, или нет, он не должен
