Но зато когда обратил, его взгляд стал таким восхищенным, что я почувствовала себя известной голливудской актрисой. На мне был плащ, наполовину прикрывающий колено, и туфли на шпильке, не слишком высокой, но Ник такие видел в первый раз, потому что в нашем мире нет обуви на высоких каблуках.
— У вас что, все девушки так одеваются? — обалдело спросил он.
— Постарайся не слишком пялиться, когда увидишь девушек в юбках еще короче, — усмехнулась я.
Брюки на женщинах в нашем мире были обычным делом, но вот платья и юбки выше колена могли носить только девочки до пяти лет, и то они спали и видели, когда получат первое длинное платье. У меня есть и юбки, и платья мини, но я предпочитаю носить их летом, когда тепло. Хотя сентябрь в этом году выдался не слишком холодный, я решила не шокировать Ника мини-юбкой.
Что касается Ника, он в черной кожаной куртке и синих брюках, похожих на джинсы, выглядел вполне обычно для этого мира, так что переодевать его мне не пришлось, да и не во что.
Я наложила на него заклинание невидимости для всех, кто мог встретиться до выхода из здания, и мы отправились на экскурсию.
На первом этаже, уже у самой двери меня остановила Тамара Теодоровна.
— Иванова! Ты куда? В школу в таком виде?
Она имела в виду мои туфли на каблуках — в школу в таких ходить не рекомендуется.
— Нет, не в школу. У меня краски закончились, — ответила я, открыв дверь и глазами указав Нику, чтобы выходил. Пропустив его впереди себя, я добавила: — Сначала пойду в магазин, а потом в библиотеку, искать материал для иллюстраций новой книги.
— А, ну, конечно, Анечка, иди, — закивала Тамара Теодоровна.
Воспитатели в интернате и учителя в школе уважали меня за то, что я уже зарабатывала деньги, и училась хорошо, поэтому отпроситься с уроков даже без всякой причины для меня не было проблемой. Чем, кстати, я пользовалась нечасто.
Пока мы шли от интерната до железнодорожной станции, я вкратце объяснила Нику принцип здешней системы образования и что такое интернат.
— Учиться целых одиннадцать лет? — Ник был в шоке. — Зачем так долго?
У нас в Риоссе школьный курс занимал всего шесть лет. В программу входили обучение письму, чтению, математике. Геометрии, географии, истории, литературе, астрономии. Было немного рисования и музыки. Некоторые продолжали учиться дальше, изучая понравившийся предмет, и становились учеными, или художниками, или музыкантами. Но в техническом мире всё сложнее, поэтому и учиться нужно дольше.
— Увидишь, — ответила я.
Мы могли поехать в город и на автобусе, так было бы даже быстрее, но мне хотелось показать Нику поезда, поэтому мы поехали в город на электричке. Книгу, которую я ему подарила, он уменьшил в размерах и положил во внутренний карман куртки. Он спросил, что такое самолет, и я первым делом решила свозить его в аэропорт. Уже на железнодорожной станции, увидев поезда, Ник был поражен, а от вида самолётов пришел в полный восторг. Я объяснила ему, что магией тут и не пахнет, что это невероятно сложные огромные механизмы. В нашем же мире самый сложный механизм — это часы, а самый большой — ветряная мельница.
Мы гуляли по городу до вечера. Побывали в кино, на рынке, в кафе, в магазинах, в краеведческом музее и музее изобразительных искусств, в парке развлечений с каруселями и другими аттракционами, к нашему обоюдному удовольствию, еще не закрытыми на зиму. Я рассказала Нику о компьютерах и мобильных телефонах, об электричестве и радиосвязи. Мне нравилось отвечать на вопросы Ника о мире, в котором я живу, и порой я даже забывала, что мы не друзья. От одних вещей он приходил в восторг, другие ему не нравились. Я не могла показать ему всё, и объяснить многое тоже. Но, по крайней мере, он понял, что учиться одиннадцать лет в этом мире — это не много. А я еще ему сказала, что собираюсь высшее образование получить, а это минимум плюс пять лет учебы.
Возвращались в поселок мы на автобусе. Я попросила высадить нас не на остановке, а у сухой берёзы, не доезжая до поселка пары километров, не хотела снова вести Ника в интернат. Открыть портал посреди леса было лучшим решением. Хотя гулять по лесу в туфлях на каблуках — удовольствие небольшое.
Пока мы шли до заветной поляны, Ник всё еще задавал мне вопросы. Наконец мы остановились.
— Теперь ты видишь, что невозможно завоевать этот мир в одиночку, — сказала я, не ответив на очередной вопрос.
— А если бы мы взялись за это вместе? — предложил Ник.
— Вот она, сущность Анхельмов, — напомнила я и добавила назидательно: — Я в этом мире лишь гостья, и ты тоже только гость. Попрошу не забывать об этом.
— Гостья? Но ты же собираешься здесь замуж, — возразил Ник.
— Это ничего не меняет. Если ты этого не понимаешь, то нам с тобой не о чем разговаривать.
— Да понимаю. Я просто так спросил, чисто теоретически. Я не хочу завоёвывать этот мир. Слишком он сложный и грязный. И народу слишком много.
