– Повар из меня не удался, – улыбается он. – Поэтому на поздний ужин – или ранний завтрак – у нас сосиски и помидоры.
– Я познакомилась с котом.
– Он тебе не помешал? Ничего, что я на «ты»? На «вы» получается слишком помпезно.
– Давай на «ты», – киваю я, поглядывая в сторону плавающих в кипящей воде сосисок.
Сажусь за стол и наблюдаю, как Игорь неуклюже вылавливает сосиски, то и дело хватаясь за мочку уха ошпаренными пальцами. Минуту спустя передо мной оказываются стакан и два блюда: с сосисками и с помидорами. Игорь по пояс погружается в холодильник и вылезает с бутылкой водки в руках.
– Ну, теперь рассказывай, – он садится рядом и водружает бутылку на стол.
– Что рассказывать?
– Что у тебя с мужем стряслось? – наливает прозрачную жидкость в стакан. – Почему ты от него убегаешь в полчетвертого утра?
– Разве ты ни о чем не слышал?
– Меня весь день не было дома. А что случилось? Кто умер? – в шутку спрашивает он. – Выпей, полегчает!
– Катя, – отвечаю я серьезно.
Одним глотком опрокидываю стакан и тут же начинаю об этом жалеть. Горло горит, на глаза наворачиваются слезы.
– Закуси, – протягивает мне помидор Игорь.
Я впиваюсь зубами в помидор и нанизываю на вилку сосиску. Откусываю дымящийся, сочный кусок колбасы. Тепло от водки и горячей еды разливается по телу.
– Какая Ка… Ни хрена себе! От чего? И при чем здесь ты?
– От меня. То есть не от меня, – поправляюсь я, водка на пустой желудок путает мысли. – По моей вине.
– Ты ей что, мышьяка в ведро с пельменями подсыпала?
– Нет, оставила одну. Кто-то забрался в дом и ударил ее по голове.
Лицо Игоря перекашивается от отвращения.
– А потом ее сварили и съели?
– Нет, с чего ты взял?
– Если не съели, – подливает он водки в стакан, – то для чего им понадобилось ее убивать?
– Понятия не имею. А почему ты решил, будто убили они, а не он или она?
– Да в одиночку с Катькой хрен кто справится. Что об этом думает Олег?
– Обвиняет меня. Обещает сдать полиции.
– Так, может, это он ее, того-этого? – Игорь проводит ногтем большого пальца по шее.
– Нет, он ее любил. Все для нее делал: подарками ее осыпал по поводу и без, заказывал одежду в самом дорогом ателье, отдал три зарплаты, чтобы устроить ее на подготовительные курсы в гимназию. Олег ни разу руки на Катю не поднял.
– А на тебя? – заглядывает мне в глаза Игорь.
– На меня… – говорю хмельным голосом. – Она его дочь, родная кровь, а я кто?
– Жена, – снова наполняет стакан Игорь. – Семья.
– Не нужна ему семья. Он из тех, кто прекрасно обходится в одиночку. Для него не существует близких людей, с их желаниями и потребностями. Катя – другое дело. Она частичка его самого. Была частичкой…
– Так на фига ты вышла за такого мудака?
– Тогда он был Греем, – выпиваю очередную порцию водки.
– Каким еще Греем?
– На алых парусах, каким же еще?
– Хорошо, тогда он был Греем, – кивает Игорь и глотает остатки из моего стакана. – Фух, без ста грамм не разберешься!
Игорь приподнимается на стуле, выуживает из кармана сигареты и позолоченную зажигалку. Привычным движением откидывает крышку и щелкает зажигалкой возле лица. Я инстинктивно морщусь в ожидании отвратительного запаха, но дым от сигарет Игоря пахнет гораздо приятнее Олеговой «Балканки». Сосед не только любит красивые вещи и ухаживает за собой, но даже курит дорогие сигареты. Неудивительно, что муж считает его голубым. Для Олега тот, кто моется чаще одного раза в неделю, уже не мужик.
– А потом почему не развелась?
– Когда потом?
– Ну, тогда… – Игорь протягивает руку к моему лицу и большим пальцем поглаживает синяк на щеке.
– Мне некуда было идти. К тому моменту я уволилась с работы, собственного жилья у меня не было. У меня даже родителей нет! Куда идти?
– Бедная сиротка! А теперь что, дом, работа и родители появились?
