Я поднимаю ручку и поворачиваю кран, чтобы брызги летели в другую сторону.
– Да. Нет, – отвечает на вопросы по порядку Ира. – Я тут такое о твоем блондинчике услышала! Ты его хорошо знаешь?
– Достаточно, – оглядываюсь на дверь.
– Достаточно для чего?
Не знаю, как на это ответить.
– Понятно, – хмыкает Ира. – Так вот, оказывается, твой красавчик терся возле вашего с Олегом участка, когда убили Катьку.
В желудке начинает неприятно ныть, к горлу подступает тошнота. Я пытаюсь понять, как такое могло случиться, но в голову лезут только самые страшные догадки. Вместе с ними приходит единственно возможная спасительная мысль.
– Ну и что?
– Как что?! – громче, чем собиралась, говорит Ира и съеживается от звука собственного голоса.
– Он живет по соседству. Почему ты решила, что он ходил именно возле нашего участка? Может, он гулял вокруг своего дома.
– Наверное, я неправильно выразилась. Он ходил возле вашей калитки и, поговаривают, даже заходил внутрь.
– Поговаривают? Ира, ты пришла сюда, чтобы передать мне сплетни? Откуда у тебя вообще такая информация?
– Сегодня ко мне в ларек приходили два постоянных клиента. Твои соседи, кстати. Пока они выгребали из карманов мелочь на бутылку, обсуждали «ужасы нашего городка». Так вот, один рассказал, что видел, как блондинчик в этот день выходил из вашей калитки. Был он в доме или не был – я не знаю, но на твоем месте отсюда бы ушла.
– Не верю, – качаю головой я. – Почему тогда сосед не пошел в полицию?
– Вот я об этом и спросила. Оказывается, красавчик местным алкашам деньги на водку дает. Они загнутся, если его посадят.
Я вспоминаю пьяного соседа в сарае Игоря, лоб покрывается испариной, а боль в желудке сгибает меня пополам.
– Дин, что с тобой? – голос Иры смягчается. – Успокойся, может, он по-соседски за солью забегал. Но все равно, на всякий случай будь осторожна.
– За два года ни разу не забегал, а тут ему вдруг соль понадобилась, – меняемся мы с Ирой ролями. – Может, выйти и спросить, зачем он приходил?
– С ума сошла?! Вдруг это он Катьку завалил!
– Да не стал бы он. Знаешь, какой Игорь добрый…
– Помнится, ты то же самое и про Олега говорила.
– Помнится, это ты уламывала меня начать встречаться с Олегом, – говорю я и тут же осекаюсь.
Ира – самый родной мне человек. Если она пришла, то только с самыми лучшими намерениями, а я лезу к ней с дурацкими упреками. Но на кону мое будущее. Несмотря ни на что, я должна настоять на своем.
– Извини, но я не собираюсь никуда бежать. Мне нужно во всем разобраться, и Игорь готов пойти на многое, чтобы мне помочь, – говорю я и открываю нараспашку дверь.
Ира без слов разворачивается и выходит. Мне хочется окликнуть ее, попросить прощения, но вместо этого я только провожаю подругу взглядом и вздыхаю с облегчением, когда за ней захлопывается входная дверь. На этот раз Ира не права. Я смогу доказать свою невиновность, и Игорь мне в этом поможет.
– Вы закончили? – он заглядывает в ванную комнату. – Хочу принять душ.
Я киваю и иду на кухню. Беру один из приготовленных Игорем чизбургеров. Второй раз за день еда кажется безвкусной. На вокзале, чудом избежав смерти, я поклялась себе наслаждаться каждым мгновением жизни, радоваться любому ее проявлению. Я больше никому не позволю портить мне аппетит. Пусть люди говорят все, что им хочется. У меня есть собственная голова на плечах, а значит, я способна без чужой помощи разобраться, кто враг, а кто близкий мне человек.
Игорь выходит из ванной, а я прячусь за дверью, чтобы не видеть его обнаженный торс и обтянутые полотенцем бедра. От одной мысли об этом внизу живота теплеет. Если в таком виде он окажется рядом, в бар мы сегодня не попадем. В одном Ира права: нельзя идти на поводу у чувств. Сейчас надо думать о расследовании. Быстро принимаю душ. Разгоряченное тело отражается в зеркале. Невольно замираю, изучая его: небольшие, упругие, с торчащими розовыми сосками груди, плоский живот, длинные стройные ноги и аккуратный, покрытый светлым пушком треугольник между ними. Взгляд, мельком брошенный в чужое зеркало, дает возможность оценить себя со стороны. Тело в отражении выглядит до головокружения соблазнительным. Растрепанные влажные волосы спадают на лицо, придавая мне вид коварной соблазнительницы, но стоит притронуться к ним расческой, иллюзия сразу же исчезнет.
Челка – вот что мне нужно. Я всегда мечтала остричь свисающие вокруг лица пряди, но Ира говорила, что челка мне не пойдет. Сегодня наши взгляды разошлись. Я не совершу преступления, если проигнорирую еще и этот ее совет. Беру с полки ножницы и, не раздумывая, отрезаю лишнее. В руке остается шелковистая прядь. Я без сожаления высыпаю волосы в ведро. Взбиваю кончиками пальцев челку и, натянув платье, выхожу из ванной.
