– Ну, если вам не нужна охрана, значит, вам не нужна спокойная жизнь… Следишь за логикой?
– Это не логика – это беспредел!
– Беспредел родился вместе с человеком. Хочешь жрать – убей!..
– Ты хочешь жрать?
– Не меньше, чем ты.
– Я не убиваю! Я зарабатываю!
– Ты уже заработал. На гроб с музыкой. Но раз уж ты выбрал нашу компанию, гроб с музыкой откладывается на глубокую старость… Или нет?
– А Джина действительно убили? – после долгого, напряженного молчания спросил директор.
– Поверь, война была страшной не только для него. Мой главный босс до сих пор в больнице.
– Есть еще и главный босс? – скривился Суховаров.
– Я держу Запад, Захар держит и Запад, и Восток.
– Я не знаю, кто такой Захар. – Директор помолчал немного, потом добавил: – Но пять процентов от прибыли – это много!
Жак резко повернулся к Суховарову спиной и направился к двери. Чем ближе он к ней подходил, тем больше ему хотелось остановиться и наорать на этого урода. И наорать от чувства собственного бессилия. Столько наговорил ему, застращал, а все без толку.
Но он не остановился, не наорал. Зато у Суховарова не выдержали нервы. Жак уже открывал дверь, когда он крикнул:
– Ну хорошо!
Жак повернулся и подмигнул ему с ухмылкой сытого хищника. Пять процентов от прибыли огромного комбината – это реальные деньги. И за них он готов обеспечить реальную охрану.
Домой Жак вернулся поздно. И с охраной. Как ни крути, а наговорил он много против уважаемых людей, которые владеют комбинатом. А у них наверняка имеются связи в криминальной среде. Плюс к тому собственные службы безопасности… Впрочем, киллер мог нагрянуть откуда угодно.
У Джина охрана имелась, он выделил под нее помещение в доме, расположенное сразу возле входных дверей. Жак разместил людей, осталось только решить вопрос с ужином. Но Алиса к нему не выходила, и пришлось самому подниматься наверх.
Он нашел ее в спальне, она полусидела на кровати и, скрестив руки на груди, смотрела в экран телевизора. И делала вид, что не замечает его.
– Это что, бунт на корабле?
– На корабле без капитана, который где-то шляется.
– Вообще-то у меня работа.
Алиса поморщилась и помахала рукой перед носом. Знает она, какая у него работа.
– Я, между прочим, на шубу тебе сегодня заработал.
– Да, ну тогда у меня сегодня удачный день. – Она сунула руку в тумбочку, вынула оттуда стопку тысячных купюр и швырнула их на кровать.
– Не понял?..
– Я сегодня встретила Важаева, это он дал, чтобы я сняла квартиру. На полгода.
– Квартиру? Зачем?
– Стихи, сказал, читать будет. Будем там встречаться и читать стихи.
– Я серьезно! – нахмурился Жак.
– И я серьезно… Важаев не знает, что я живу с тобой. Да ему, в общем-то, все равно. – Алиса выключила телевизор, поднялась. – Гуляш остыл, но я подогрею.
– Значит, квартиру, говоришь, снять надо? – задумчиво проговорил Жак.
– Якобы для интимных встреч.
– Якобы?
– Мне кажется, ему нужна квартира, чтобы самому спрятаться.
– Зачем ему прятаться?
– Не знаю… Телефон мне купить хотел, чтобы всегда быть на связи. На всякий пожарный случай.
– А если он к тебе без всякого пожарного случая приедет?
– А я разве это исключаю? – удивилась Алиса. – Сниму квартиру, позвоню ему, скажу, чтобы приезжал, а там – ты… Я хочу, чтобы он страдал.
– По тебе?
– Я хочу, чтобы он страдал громко. Хочу, чтобы он валялся у меня в ногах и умолял о пощаде.
– Ты меня уговорила, – качнул головой Жак.
Эта девушка умела воспламенять одним взглядом. И как он мог отдать это чудо какому-то уроду?
