не очень удобно. Перебрасывать войска из одного конца в другой довольно долго. Надо бы ее как-то… округлить, что ли. Но для этого мне придется оттяпать у Маргариты треть ее земель. Вот тогда Вилли точно станет полноценным герцогом – боюсь, сердечко его мамаши такой потери не выдержит. Да что об этом говорить… Может, и не будет никакой войны? Может, здравый смысл все-таки возобладает? Было бы неплохо. А без Рейна я обойдусь. И без винограда тоже. Закажу вон Гюнтеру, он мне этого винограда навезет сколько душе угодно.
Я сидел на берегу реки на бревнышке и рассматривал завод. Наконец до меня добрался Дитмар. Он притащил какую-то длинную штуковину, завернутую в тряпку, развернув которую, продемонстрировал мне мушкет. Нет, это уже не мушкет – это вот как раз штуцер и есть. Ствол длиннее на целый фут. Да, знатная машинка. Хотя в будущем все было или будет наоборот. Мушкет – длинная гладкоствольная дура, а штуцер короче, но с нарезным стволом. Но я называю свои ружья как мне нравится. Мои ружья – как хочу, так и назову.
– Испытывал уже?
– Да, ваше сиятельство. С чуть увеличенной навеской пороха за тысячу шагов пробивает рыцарский доспех.
Значит, начиная с семисот метров и ближе – хана рыцарям. Очень хорошо. Подстрелить сразу самых умных и расфуфыренных, остальные бросятся на нас толпой, мстить. Прямо под картечь. И сколько бы там ни было этих «железных дровосеков», всех картечью посечем. Главное, знать, кто из расфуфыренных умный, а кто дурак. А то подстрелим дурака-командира, и командование перейдет к умному. Тот нас и раскатает. Да, тактику применения таких ружьишек надо будет еще продумать.
– Сколько уже таких сделал?
– Пока только один. Очень уж сверлить трудно. Постоянно сверла ломаются. Отец ругается, грозится больше таких длинных сверл не делать.
– Скажешь ему, что это мой заказ – не откажет. Да мне и нужно таких мушкетов всего-то десяток. Про большее количество и не заморачивайся. Гони обычные мушкеты. Из новых баронств прибыли еще две с половиной сотни новобранцев, их еще вооружать надо. И нужен запас на складах, конечно. Что с пистолетами?
– Стабильно. Два пистолета в день.
– Нам нужно четыреста кирасирских пистолетов, ну и небольшой запас. Подсчитай сам, сколько уже выпустили и сколько еще надо. А потом делай такие же, как у меня. Пушкарей ими вооружать будем, а то у них кроме кинжалов и оружия никакого нет.
– Сделаю, ваше сиятельство.
– Все, Дитмар, работай. И еще. Спасибо тебе за такой замечательный мушкет.
Он аж рот раскрыл от удивления. Чтобы граф сказал простолюдину «спасибо» – это что-то невиданное и неслыханное. Ладно, пусть порадуется. Он и в самом деле молодец. Сколько мучился, а все же сделал. С десятком таких штуцеров я много чего могу натворить. Пока не знаю чего, но обязательно соображу.
Я завернул штуцер в ту же тряпку, вскочил на коня, и мы направились в лагерь. Надо было найти двух моих снайперов. В походе они все время находятся рядом со мной, а сейчас должны быть в лагере. Если, конечно, не находятся в увольнении в городе. Но, к счастью, они были в лагере. Первая рота, к которой они и были приписаны, сегодня дежурила по лагерю, вот они и сидели вместе с другими мушкетерами в караулке. Вызвал лейтенанта, командира роты, и предупредил его, что забираю двух бойцов. Отошел с ними подальше, развернул тряпку и отдал им штуцер. Они по очереди очень внимательно его осмотрели, чуть ли не на зуб попробовали.
– Берите этот мушкет. Называется он «штуцер». И идите на стрельбище. Испытайте его там как следует. Заодно и пристреляете. Попробуйте различную навеску пороха, но больше чем на треть не увеличивайте. Потом доложите. Идите.
Они тут же умчались. Так, ну и мне в общем-то пора. Хотя неплохо бы с Элдриком мечами помахать… Нет, завтра. Прямо с утра. А сейчас уже пора. Обещал же Ами вернуться до ужина. Так что вперед, господин граф.
Но вот как раз утром нам с Ами весь кайф и обломали. Ей не удалось придержать меня до обеда в постели, а мне не удалось вырваться позвенеть мечами. К нам притащились две монахини. Пришлось одеваться и идти их встречать. Одна была аббатисой нашего маленького монастыря, а другая – какая- то шишка из монастыря большого, что на реке Рур. Звали ее мать Бригитта. Что она хотела, я уже понял, но не спрашивать же ее в лоб: «Чего тебе, тетка, надо?» Придется соблюдать приличия.
Сначала они мне прочитали лекцию. Религиозную, конечно. На тему: «Как хорошо быть верующим католиком и как плохо быть еретиком». Потом местная аббатиса долго благодарила меня за помощь, что я оказывал их обители. Ничего себе помощь! Да они на полном моем содержании… И только потом, наконец, перешли к вопросу, из-за которого они тут и появились: во всяком случае, мать Бригитта – точно. Разговор зашел о пошлинах, что взимали мои таможенники на мосту через Рур. Ну, тут все разрешилось к обоюдному удовлетворению. Мы договорились, что я не беру с их кораблей пошлину на моем участке реки, а они не берут ее с моих кораблей на своем. Вот и все. Мать Бригитта была очень довольна. Естественно, ведь их кораблики по реке бегали. Не часто, но бегали. А вот мои – нет. Не было у меня корабликов. Вообще.
Ничего, посмотрел бы я на нее, когда из Мезьера сплошным потоком потянутся баржи с рудой… Поэтому я захотел оформить нашу договоренность на бумаге. Возражать она, конечно, не стала. Вызвали из города поверенного, и он нам быстренько оформил договор в двух экземплярах. Один мне, один ей. На этом и расстались. Монахини уезжали на своем возке очень довольные. Одна думала, что облапошила глупого мальчишку, а другую при расставании я
