Грас — город в департаменте Приморские Альпы.
1240
Гап — административный центр департамента Верхние Альпы на юго-востоке Франции.
1241
Запись от 15 января 1952 г. — Тетрадь XII. С. 162–166.
1242
В письме родным И. А. Кривошеин сообщал: «Вот в коротких словах моя история: с 12-го по 27-е июня 1944 года — Френ. Из них 15 дней очень тяжелых: гестапо с допросами на рю Соссэ, физические и моральные пытки. В начале августа — Компьень, отдых. 17-го августа отъезд in extremis (при смерти —
1243
В своем «Отчете о резистантской работе» Кривошеин объяснял, что чем больше секретной информации получал от Вильгельма Бланке, тем «чаще возникала мысль о возможности быстрее предотвратить готовящиеся аресты», и, так как передаваемые сведения «не проникали в другие организации», «приходилось самому заниматься их распространением». Что же касается отношений с абверовцем «Шарлем» (Рейбеном) и провала своего и Вильгельма («Шмидта»), то Кривошеин писал об этом следующее: «С момента моего знакомства и до моего ареста мой товарищ передавал “Шарлю” те самые копии документов “Шмидта”, которые я получал от Вильгельма… Нечего и говорить, насколько “Шарль” был ими поражен и заинтересован. Два раза, в отсутствии товарища, я передавал их ему лично. Кроме этих двух раз, видимо, я видел его еще раза три, и во время каждой нашей встречи он настаивал на личном знакомстве с В[ильгельмом] — “Шмидтом”. Рейбен считал, исходя из разнообразия и чрезвычайной ценности документов, что только офицер разведки, занимающий высокое положение в штабе гестапо, мог иметь доступ к подобным материалам. Он был прав, но я совершенно не собирался раскрывать В. и знакомить их. Рейбен засыпал меня каждый раз доводами своего желания личного знакомства, говоря о своей “опытности” в “разведывательной работе” и исходя из нее возможности лучшего использования “моего источника”. Он говорил, что готов предоставить для этой работы неограниченные средства, ускорить передачу сведений в Лондон, и, наконец, он приводил довод, что для самого “Шмидта” важно быть непосредственно связанным и “покрытым” англичанами. Хотя я и доверял моему товарищу, который нас познакомил с “Шарлем” (иначе я не поддерживал бы с ним отношений) — я не считал его доводы достаточными, чтобы увеличить для Вильгельма риск его работы через установление личной связи с “Шарлем”. К сожалению, я не остался верен этой точке зрения до конца, и на нашем свидании в день высадки, 6 июня, “Шарль” добился от меня, чтобы я не брал на себя отказа в его просьбе, а предоставил этот вопрос на решение самого “Шмидта”. Этот последний, считавший, как и все мы, что освобождение Парижа и уход немцев из Франции — вопрос нескольких недель, сразу согласился на это свидание. Он заинтересовался возможностью непосредственно быть связанным с англичанами, а следовательно, и пользы Сопротивлению принести еще больше. Наше тройственное свидание с “Шарлем” состоялось на следующий день, 7 июня. Я
