хуйня??? Уроды, ублюдки! Конечно, это Романский, какой может быть вкус у этого выродка с башмак ростом! Бо, я туда не пойду, я тебе клянусь. Пусть засунут свой металлический перец себе в жопу!
– Ты должен идти, Йонги.
Бо, я не пойду. Бо, пусть они идут на хуй. Я уйду из этой индустрии. Ноги моей больше не будет в Иерусалиме. На хуй, Бо.
– Успокойся. Я старше тебя в два раза, я знаю, что тебе советую. Встань и выйди на сцену. Можешь не благодарить, если тебе так уж противно.
Хорошо. В следующий раз я скооперируюсь с вомбатусом, и мы поставим настоящую пушку. Я им покажу финал «Падения Мехико» в натуральную величину.
Дамы и господа! Мой продюсер, мистер Бо Дерек, для нас всех – просто Бо, сказал мне, что я могу не благодарить вас. Но я тем не менее не могу сдержать слов благодарности. Публично, перед этими большими красивыми камерами, я хочу сказать вам: ну, спасибо! Я многое понял сегодня. Спасибо. Я никогда не забуду этот вечер.
Сунуть приз под мышку. Сойти со сцены в гробовой тишине и сесть на место под шквал аплодисментов. Уроды.
– Я же тебе говорил, Йонги. Они не съедят «новых ацтеков». Я вообще был уверен, что они ничего не дадут, только тебе не говорил. Я тебе объяснял: тут тоже есть понятие политкорректности, это политкорректность по отношению к своим. А ты на нее плюешь. В этой ситуации тот факт, что тебе дали «режиссуру» – это, ну, они же тебя признали! Они не-мог-ли тебе ничего не дать, не посмели! Успокойся ты, ради бога!
Блядь, пора завязывать с чилли. Эти люди никогда не поймут, что я делаю, как бы много денег ни приносили мои фильмы. А те, кто поймет, никогда не посмеет в этом признаться. А вот Жак Жюльен сказал мне, что если бы «Падение» не был таким откровенно свинским, он бы лично привез его в Канны.
Глава 29
«ничего себе у тебя новости
ну то есть – ничего себе
я даже не знаю, как изложить такую эмоцию на письме
ночью по комму тебе изложу
но –
ничего себе!
Ай-йя!
послушай
можно я пока не буду верить?
я просто вот в тот момент, когда прочитала у тебя «два месяца», поняла, что сейчас сойду с ума
тихо и откровенно
потому что я так этого хочу, что не могу позволить себе этого ждать
ты понимаешь?
я буду писать тебе, как всегда
говорить с тобой, как всегда
я не увижу тебя два месяца
ну что же
будем считать, что ты в долгой командировке
я, конечно, умру за эти два месяца
но останусь живой
а потом ты приедешь обратно в Москву из незнаючегокудавыедете и напишешь мне:
“Ну что, девочка. Я прилетаю в пятницу и остаюсь. Ты меня впустишь?”
и вот тогда я уж точно, однозначно умру
лис
лис лис лис лис лис
мне трудно подолгу не произносить твое имя
я обязательно напишу тебе когда-нибудь письмо такого содержания:
лис
лис лис лис лис лис
лис лис лис лис лис
лис лис лис лис лис
лис
