четыре ваших польских области и Львов! Томаш, Львов – ваша польская жемчужина!
Томашу уже однажды дали на этом, кажется, шоу, по физиономии. Славе тоже давали по физиономии и не раз. Томаш на всякий случай смотрит на меня как баран на новые ворота.
– Томаш! А Сандомир! Там же родилась ваша национальная героиня, Марина Мнишек, а Томаш! Сандомир, вы что не хотите вернуть, родину национальной героини?
Убегают гримерши (они пудрили кому надо, лысины и носы). Опять выходит ведущий.
Свалка: полигон Кучино
Полигон Кучино. Вонь, вонючие чайки и иные невзрачные птицы, возможно, мутанты. Кучино – впрямую от «куча».
В детстве, в четвертом классе я убегал с Вовкой Чумаковым в Бразилию. Вовка покинул меня на городской свалке. Там шныряли инвалиды и всякие уродливые личности, помню, что у них были костыли и, кажется, деревянные руки.
Запах не был ужасным, потому видимо, что это не была свалка пищевых отходов. Или же в те годы, а это где-то 1954 год был, пищевых отходов было крайне мало, люди всё съедали, скорее всего пищевых отходов было крайне мало.
Над свалкой развевались вощёные ленты бумаги от размотанных трансформаторов, такая была распространённая вещь в электроприборах: трансформаторы, намотанные на стальные пластины станиолевые ленты, переложенные лентами вощёной бумаги. Станиолевые ленты тоже трепетали на ветру. Разбросаны были ржавые, грубого вида металлические аппараты, – отслужившая техника того времени.
Уже через десять лет отличительной особенностью свалок были развевающиеся на ветру магнитофонные ленты, они бросились в глаза, поскольку трепещущими червяками окружали свалку как растительность.
Во время прямой линии с Президентом, Путину нажаловались на Кучино, сопроводив жалобу видео. «Мы отправили съёмочную группу, ну чтобы выяснить, что происходит», – оправдывается ведущий. «Люди пришли сами».
Стоят слаборазвитые матери с младенцами со скорбящими лицами. И жалуются.
Если их спросить «Почему вы оттуда не уедете?»
Но никто не спрашивает.
В своё время я прочел в дневнике Кафки такую тоскливую запись: «Почему чукчи не откочуют из своего морозного мглистого гиблого края?»
Ответа у Кафки не было. И у этих неряшливых мадонн с младенцами на вопрос почему же не уедете из Кучино, ответа нет.
Полигон Кучино. Балашиха. Стоят некрасивые мадонны с некрасивыми младенцами. Ведущий: «Свалка существует более 50 лет». «Мы находимся в невыносимой ситуации. У нас самая большая свалка в Московской области. Свалка горит. Невозможно дышать. Мы обращались в инстанции. Что нам делать? Обращение к Вам – последняя надежда».
ВВП:
«Принято решение о строительстве мусороперерабатывающих заводов, четырёх. 5 миллиардов рублей выделено на решение острых вопросов. У Вас такой. Надеюсь, что будет сделано.
Всё откладывали. Там предусмотрены утилизационные сборы. Определённые экологические отчисления будут нужны».
В это время грязный сводный отряд чудовищного вида ворон и чаек низко и крикливо пролетает над кучкой мадонн с младенцами, чуть не задевая их грязными крыльями.
Путин (видимо сводный отряд птиц-чудовищ его убедил): «Балашихой позанимаемся отдельно».
Жалкие скафандры
В Калуге, в музее космонавтики жалкие скафандры, где два космонавта, как два Христа, или как две тёмные бабочки, в шлемах друг против друга распяты на дверях в полуметре, лицом к лицу, разглядывая как другому плохо. Висели.
Впечатление ужасное, не покорение космоса, но втискивание в него в спичечном коробке. Тараканами какими-то…
Вообще, всё там ужасно жалкое. Не о величии человека повествует, но напротив, о его ничтожности.
Чего-то мы не знаем, что бы сделало нас тотчас великими. Все эти скафандры, трубки, ремни, – как сапожные принадлежности, в детстве я видел в будке у айсоров-ассирийцев.
Вышли – зелёное роскошное лето, город пустой и запущенный. Пошли по косогорам вниз к дому Циолковского. Он даже не на холме.
Множество дверей, коридоров, сундуков, железных щипцов, подзорных труб, утюгов, кастрюль, рушников и полок на стенах. Старые сырые книги. Прогорклый запах старых печей…
Станок токарный, так я понял. Очень старой конструкции.
Экскурсоводши в сырых платьях. Охранник внизу вроде милиционера. Тоже какой-то подмокший.
Спрашиваю:
– У вас дожди были?
– Нет, не было дождей давно, можно с Вами сфотографироваться?
