— Статуэткой меня еще никто не называл, — задумалась Цветкова. — Наверное, из-за моего роста. Обычно я на всех смотрю сверху вниз, а не наоборот, как с тобой. Только я не привыкла вверх смотреть, поэтому у меня шея болит.
— Я могу приседать, — тут же вызвался Мартин, — чтобы глаза в глаза. У тебя они очень красивые. Я готов смотреть в них сутками.
— Не подлизывайся. Как зовут твоего друга?
— Андрюха. Когда в органах служил, у него кличка была — Андерсен, потому что такие отчеты слал… Никто ничего понять не мог. Сказочник, да и только! Вот ребята над ним и подтрунивали! — Мартин уверенно шел вперед, бережно неся свою ношу.
Яна чувствовала стук его сердца. И чем дольше они шли, тем чаще он становился. Хоть Мартин и говорил, что не устает, по сердцебиению было понято, что ему нелегко.
— Если бы ты был чудищем, а я — принцессой, я бы тебя полюбила и даже не сперла бы цветочек аленький.
Мартин остановился и поставил ее на какую-то кочку.
— Ой, не могу… Рассмешила! Сейчас передохну минуту. Мы уже почти пришли. Если бы не туман, дом был бы уже виден. А почему ты решила полюбить меня чудищем? Красавцем что, нельзя?
— Красавцев все любят. А чудище я одна любить буду, — пояснила Цветкова. — Я делиться не хочу.
— Так чудище-то в конечном итоге тоже красавцем становится, — не сдавался Мартин. — Как с этим быть?
— Так там и сказочке конец, а знаешь почему? Потому что этого урода женщина, как говорится, отмыла, отогрела, вдохновила, он почувствовал себя красавцем и пошел гулять направо- налево.
— Интересное у тебя представление о мужчинах, — задумался Мартин. — Такое впечатление, что тебе все изменяли.
— Я уходила от них раньше, чем они начинали это делать.
— Яна, уверяю тебя, не все такие. Если любишь человека, зачем ему делать больно и как можно его потерять? Я никогда не изменял своей жене.
— Ты ее сильно любил? — спросила Яна.
— Очень. Я и сейчас ее люблю. Что-то мы заболтались… Идем! — Погрустневший Мартин снова взял Яну на руки. — Ого! Ты стала немного тяжелее. Видимо, много мрачных мыслей в голове. Надо жить легче! — пошутил Мартин. — Наконец-то…
— Что?
— Твердая почва под ногами. — Он опустил Яну на землю. — А вон и дом.
Яна проследила за его взглядом и увидела большой дом, за которым простирался лес.
— Он тут и правда один…
— Я же говорю — отшельник! Идем! — Мартин потянул ее за руку.
— А ничего, что в окнах свет не горит? Это мы гулять хотим, а человек, может, отдыхает уже, — засомневалась Цветкова.
— Он каждый день здесь отдыхает в гордом одиночестве. Я Андрюху знаю, даже если мы его разбудим, он будет рад гостям!
Мартин поднялся на крыльцо и несколько раз постучал в дверь.
— Андерсон! Это Мартин! Открывай! Рота, подъем! — прокричал Мартин и, дотянувшись до окна, забарабанил в него. В этой тиши звук вышел таким громким, что у Яны чуть не заложило уши.
— Странно. Может, он на охоту ушел или на рыбалку? — пожал плечами Мартин. — Ты постой здесь, я дом обойду.
Яна зевнула и стала прохаживаться туда-сюда. Пока Мартин нес ее, ей было тепло и хорошо, а теперь Цветковой стало зябко, кроме того, стоило остановиться, как сразу же кусались комары. Внезапно она услышала какой-то то ли свист, то ли хрип. На мгновение Яне показалось, что это шипит змея, и она с ужасом отпрянула в сторону. Но действительность была еще страшнее, чем змеиная яма.
Сквозь щель в покосившемся сарае на нее смотрел устрашающий человеческий глаз. Яна перепугалась не на шутку. Первой ее мыслью было закричать, призывая Мартина к спасению, но природное любопытство и та самая карма, которая бросала Яну во все тяжкие, взяли верх, и Цветкова приблизилась к этому вытаращенному глазу. То, что он располагался на небритом мужском лице, измазанном кровью и грязью, стало видно на близком расстоянии. Яна понимала, что мужчина хочет ей что-то сказать, но не может.
— Что? Кто вы?
Лицо с глазом мелькало в щели сарая, видимо, терлось о доски, словно пытаясь что-то сбросить с себя.
Яна заметила на губах мужчины скотч.
— Подождите, я помогу!
Ей было очень страшно просунуть палец в эту щель, словно его могли откусить, и длинным ногтем пытаться поддеть край скотча. Цветковой это удалось, но не сразу. Наконец край скотча отошел и она смогла его ухватить и отодрать от рта мужчины.
Яна ожидала, что сейчас выслушает много интересного, но вместо этого он сильно закашлялся, выплевывая сгустки крови.
Она снова отшатнулась от него.
— Беги… — наконец-таки выдал он первое слово.
