— Говори, тут все свои люди, — махнул рукой патологоанатом. — Гриша — мой друг. Яна… да что там! Она больше чем друг! Мы учились вместе и всегда понимали друг друга с полуслова.
— И Ася. Она как раз поможет, чтобы все было по закону. Так что самая подходящая компания, — хохотнул Гриша.
— Вот адвокат меня и пугает. Боюсь, что я уже нарушаю закон, — смутился Слава.
— Пока я не совсем в себе, болею, так что сбросьте меня со счетов, — ответила Ася.
— Так что случилось? — спросил Олег.
— Поступил криминальный труп. Дедушка. Не выдержало сердце, — принялся объяснять Вячеслав.
— А что тут криминального? Старик… — заметил патологоанатом.
— Он очень богат, просто баснословно богат! А такие люди своей смертью не умирают. Возраст семьдесят лет. И судя по его медицинской карточке, прожил бы еще лет десять минимум. И вдруг внезапная смерть. Тут дело не в сердце. Это мог быть только тромб.
— Ну, ты сам и ответил! — сказал Гриша.
— Я провел тщательнейшее вскрытие, нет никакого тромба!
— Точно?
— Сто процентов. Я не первый день, как говорится, замужем.
— А что тогда? — проявил профессиональный интерес Олег. — Все-таки сердце?
— Сердце, конечно, не очень, но не такое, чтобы внезапно остановиться, — ответил Слава. — И я стал подумывать о том, что труп криминальный. Поинтересовался, что думают следователи. Оказывается, старик перед смертью говорил, что разочаровался в своих сыне и внуке — мол, наплевали на семейные праздники, неучтиво относились к нему, выросли не теми людьми, которых он хотел видеть. Старик поговаривал, что хочет завещать все состояние своей приемной внучке, которая единственная была с ним рядом и которой он может доверять. Он владел ценной коллекцией картин, так вот, часть ее завещал музею. Наверное, хотел получить в раю местечко получше, — усмехнулся Слава.
— А что за приемная внучка? — не понял Григорий.
— Как я понял, его сын женился на женщине с маленькой девочкой, а потом родился совместный ребенок — сын. Так у старика появилось двое внуков.
— Ого! Так эта девочка даже не родная ему, — присвистнула Яна.
— Иногда чужие люди лучше к тебе относятся, чем родные, — ответила Ася.
— Это точно! Я решил обследовать старика на предмет отравления, — продолжил Слава. — Но следователь начал на меня давить, чтобы я больше не копался в этом трупе, чтобы быстрее написал заключение о его естественной кончине.
— Нехорошая ситуация, — согласился Олег.
— Подкупили родственнички следака, если там есть за что бороться, — сделал заключение Григорий, вальяжно развалившись на стуле.
Олег в это время вновь заменил лекарство в капельницах подруг, пояснив:
— Это последнее.
— Может, не надо? — обратилась к нему Ася. — Я чувствую себя очень хорошо.
— Надо закрепить! Приступ аллергии мы уже сняли. Скоро все закончится.
— И что ты будешь делать? — спросил Гриша судмедэксперта, разливая всем коньяк.
— Я не люблю, когда на меня давят, и не люблю продажных следователей. Я продолжил работать, и меня отстранили. А завтра старика кремируют, так захотел его сын. Естественно. Все концы в воду. Так хоть можно было бы эксгумировать тело и добиться правды, а теперь… — нахмурился Слава.
— Может, сообщить куда следует? Есть же отдел внутренних расследований, — сказала Ася.
— Чтобы они начали что-то расследовать, нужны хоть какие-то доказательства, — заметил Олег.
— Вот я их и принес, — ответил Слава.
— Что принес? — не понял Гриша.
— Ткани старика. Кстати, его звали Болотников Дмитрий Павлович.
— Ткани? — с ужасом в голосе спросила Ася, но судмедэксперт не обратил на это внимания.
— Олег, можешь исследовать на яды?
— Я бы с удовольствием, но у меня не все реактивы и препараты для этого есть. Ты же понимаешь, здесь не судебно-медицинская лаборатория.
— Что тебе может пригодиться, я принес, — ответил Слава.
— Тогда не вопрос! А как ты потом докажешь, что эти ткани принадлежали Дмитрию Павловичу? — спросил Олег.
— Я все заснял — как извлекал и как упаковывал. Флешка со мной.
— Уголовщина. Очень трудно будет что-то доказать, — не согласилась Ася. — Нарушение на нарушении.
— А следствие не было нарушено? — ответил ей Слава.
