— Да… сюрприз удался. До сих пор не понимаю, что на меня нашло? Чтобы вот так… при людях… — задумалась Яна.
— Наркотик стал действовать, отсюда и абсолютно неадекватное поведение. У тебя начались галлюцинации. И Алексей, и Мартин были весьма удивлены, когда ты с такой страстью набросилась на Алексея. Хорошо, что хоть они заметили, как из лифчика сыпется какой-то белый порошок.
Яна на несколько секунд забыла об убийстве Кати, как бы кощунственно это ни звучало.
— Вообще-то, я думала только о Мартине, представляла его и видела его…
— Из всей твоей речи ключевым словом является — «представляла». Ты его действительно представляла, потому что уже была отравлена. Хорошо еще, что они так быстро доставили тебя в реанимацию. Поверь мне, я Мартина знаю очень давно. Ни одна женщина, находящаяся в твердом уме и ясной памяти, не кинула бы его ради другого мужчины.
Яна несколько секунд переваривала информацию.
— Господи! Какой же позор! Зачем я надела это «чудо-бюстгальтер»?!
— Не вини себя, — ответил Петр Иванович. — Никто на тебя не в обиде. Леше так еще и повезло, а то все его подкалывают. Ты же знаешь эту историю? Мартин тебе рассказал?
— Никто и ничего мне не рассказывал, — вытерла глаза Яна.
— Алексей очень любил жену Мартина. Конечно, чисто платонически, но очень сильно и преданно. Это подкупало. Когда она погибла, они оба горевали. В жизни чего только не бывает.
— И тут я в наркотическом угаре! — вздохнула Цветкова. — Бедный Алексей. Я обязательно извинюсь перед ним, как только представится возможность.
— Я думаю, представится скоро. Яна, ты говорила, что что-то вспомнила. В свете последних трагических событий любая информация важна.
— Да, конечно! — собралась с мыслями Цветкова. — В том магазине, когда я ходила по женскому отделу, я видела в одной примерочной кабинке мужчину. Я еще удивилась, но не стала заострять на этом внимание, сейчас и не такое бывает. Мало ли, человек перепутал. Но бюстгальтер валялся перед этой кабинкой. Я тогда подняла его и автоматически сунула в карман. Вот я сейчас и думаю, а что, если этот лифчик и принадлежал тому мужчине? Я запомнила его лицо. Такое нервное, симпатичное.
— Должно быть симпатичное, если он, по-твоему, переодевался в женщину, — усмехнулся Петр Иванович. — Ты хорошо его запомнила?
Яна кивнула.
— Это хорошо. Сейчас на рынке появился новый синтетический наркотик с большим числом осложнений. Как он попадает в нашу страну, неизвестно. Партия именно этих наркотиков, причем очень большая, и находилась в этом предмете женского туалета. Поэтому нам, повторяю, важна любая информация.
— И как помочь? — спросила Яна.
— К тебе придет художник-криминалист, и вы составите фоторобот мужчины, которого ты видела в магазине. А там посмотрим.
— А Катя? — спросила Яна.
— Какая Катя? — не понял следователь.
— Женщина, которую убили из-за меня…
— Яна, еще не доказано, что ее убили из-за тебя! Это отдельное производство, люди работают по убийству. Если между этими делами обнаружится связь, их объединят.
— А то, что она на моей кровати спала, ничего не значит? — не унималась Цветкова.
— Это — важный момент. Но где полная уверенность, что вас перепутали? Извини, но вы не похожи. Возможно, убить хотели именно Катю, и убили бы хоть в ее палате, хоть в твоей. А может, просто маньяк объявился, и ему всё равно, кого убивать? А сделать это в одноместной палате легче.
— Тоже моя вина! — воскликнула Цветкова.
— Косвенная, — поправил ее Петр Иванович. — А чего ты так бледно выглядишь?
— Прописывалась в коллектив всю ночь, — вздохнула Яна.
— В наркологии? — удивленно поднял бровь следователь.
Яна потупила глаза.
— Ладно. Это не мое дело. Но ты поаккуратнее бы со здоровьем. Это совет. Да и Мартин — мой друг, а он очень переживает за тебя.
Они еще немного пообщались, и Петр Иванович ушел.
К Яне пришла медсестра и поставила ей капельницу.
— Это зачем?
— Назначение доктора, а вы лежите и успокаивайтесь! Константин Игоревич к вам зайдет, как сможет.
— Хорошо, спасибо. Он обещал меня сегодня отпустить, — ответила Яна.
Честно говоря, ей было жутковато одной и хотелось быстрее воссоединиться с Мартином.
