запасами еды и надеждой вернуться обратно в свое время начинает таять, словно сосулька под лучами нахального весеннего солнца.
— Перестань! Что ты делаешь? Скафандр — мой единственный шанс возвратиться на Землю! Ты что? Тут моя еда, моя защита. Я же объяснял! Что ты творишь? Не надо! Нет!
Голос усмехнулся:
— Вернуться на Землю? А разве ты не на Земле?
— Да у нас так говорится: на Землю — значит, домой…
Скафандр на Антошине таял безвозвратно и неотвратимо.
— Тебя ведь никто не звал сюда из твоего двадцать первого века? Раз пришел — живи! Это честно. Живи, а не наблюдай.
Полковник понял, что умолять о чем-то Голос, упрашивать Его, убеждать — пустое дело.
Он только спросил растерянно и беспомощно:
— А как же я теперь на Землю вернусь, ну то есть к своим?
— Выживешь — вернешься.
— Как?! — заорал Антошин. — Без скафандра это невозможно! Меня потеряют на Земле!
Голос повторил:
— Выживешь — вернешься.
«Вот заладил!» — подумал Антошин и тут же пресек свои мысли, вспомнив, что Голос их слышит.
Полковник оглядел себя: белая холщовая рубаха, широкие штаны и сапоги. Надо признать, одежда была хоть и непривычной, но удобной.
Оказаться в чужом и непонятном времени без скафандра, без еды и, главное, без связи со своим временем — это было самое страшное, что только мог себе представить человек, совершивший прыжок в неведомое прошлое.
Но отчего-то жутко не становилось. Более того, не покидало ощущение, что все происходит именно так, как и должно происходить.
— Но ты ведь не оставишь меня здесь навсегда? — спросил полковник. — Ты вернешь меня в мое время?
Ответа не было.
Голос исчез.
Антошин уселся, прислонившись спиной к березе, и задумался.
«Ну и куда же теперь идти? Где искать эти чертовы молодильные яблоки?
Впрочем, искать ли? Зачем, если шанса вернуться домой практически нет, а надежда вся только на этот странный Голос. Даже если это Голос Бога — так что? Ведь надеяться только на Бога — самое ненадежное дело.
Ну, предположим, отыщу я эти яблоки, и куда с ними?
Лишние мысли. Может, правильные, но лишние. Есть приказ, полковник Антошин, и ты должен его выполнять. Вот и всё».
Полковник огляделся. Он сидел в густом лесу — ни дороги, ни тропинки.
За ветками Антошин увидел просвет, туда и пошел, потому что в просвет идти разумней да и приятней, чем в глухую, беспросветную чащу.
Птицы пели радостно-истерично, как им и было положено, и воздух казался каким-то особенным. После давящей и загрязненной атмосферы его времени этот воздух словно имел вкус.
За спиной хрустнула ветка.
Антошин обернулся.
И тут же получил удар в лицо.
Он упал в мягкую траву, нелепо запрокинув голову.
Сквозь кроны деревьев небо казалось поделенным на кусочки.
Антошин попытался подняться, но получил еще один удар и потерял сознание.
2
Начальник охраны полковник Антошин Николай Васильевич любые разговоры считал лишними. Даже с охраняемым лицом предпочитал в беседы не вступать и потому знал о своем шефе немного — только самое необходимое, но достаточное для того, чтобы хорошо выполнять свою работу.
А работу свою полковник Антошин привык выполнять хорошо.
