Но, еще больше, им гордилась его мама, которая в сыне «души не чаяла». Восторгалась его успехами. Тем, что он вырос «не забитый», пусть не отличник, но стремится. И наверняка, в жизни многого добьется. Он был для нее, казалось, единственным смыслом существования. Лучше всех. Талантливее, с прекрасными перспективами.
А вот девушка была совсем другая. Тихоня и отличница. Боящаяся лишнее слово сказать. Всегда улыбчивая, и готовая прийти на помощь. Неконфликтная, готовая спасать любого.
Всем казалось, что ее родители должны быть такими же. Добрыми, открытыми. Готовыми для других людей сделать все возможное.
Но ее папа тоже пил, правда, про это мало кто знал. Они скрывали его «загулы». Это было неприличной темой.
Пьяный отец избивал мать, выгонял домашних на мороз. Не пускал потом домой. Это было их тайной. Вне этих периодов, он был интеллигентным человеком.
Наша девушка, в своих мечтах, представляла свою семью совсем другой. Муж такой же скромный и незаметный, но наделенный массой положительных черт. Пусть и не «первый парень» на деревне, но, главное, спокойный и не пьющий. О нашем герое она и мечтать себе не позволяла. Он же ее, попросту, не замечал.
Когда она училась в последнем классе, они встретились в одной компании. Он был совсем «взрослый». Учился в техникуме, готовился пойти в армию. И уже много выпивал. Пьяный играл на гитаре и пользовался всеобщей любовью.
Она, молча, сидела в стороне. Сначала наш герой не обращал на нее никакого внимания. Еще бы, ведь рядом было столько красивых и более инициативных девушек. Но всегда, когда ему было «плохо» от алкоголя, рядом оказывалась именно она. Сидела с ним, помогала ему прийти в себя.
И он заметил ее. А она как бы не замечала очевидных вещей: что он даже и не пробовал начинать учиться, пропускал занятия. И за это постоянно был в положении «перед отчислением».
Они стали близки. Впервые в ее жизни. И не впервые в его. Все его прежние отношения «не сложились» из-за его характера. Его никто не понимал. Или не хотел понять. Он был слишком требователен к людям и в гораздо меньшей степени к себе. Пьяный становился «непризнанным» гением, лучше всех разбирающимся в жизни, готовым часами говорить о ее несправедливости бытия и важности, в нужный момент, «поймать удачу за хвост».
Они встречались несколько месяцев. Он позволял себя любить. Она была рада этому. Все его проступки прощались. Она верила, что он — не такой как все. И он еще всем покажет…
Потом поступила в педагогический институт, он ушел в армию. Прошло два года.
Она ждала. Не смотря на то, что ее мать категорически настаивала на прекращении отношений, считая избранника «громким» неудачником и просто алкоголиком.
Дочь с трудом признавала часть имеющихся проблем, которые касались его «нереализованности». Проблемы с выпивкой считала несущественными — пьет не больше, чем другие. Была абсолютно уверена, что ее любовь изменит его жизнь к лучшему. Ну а выпивать, живя с ней, он точно не будет.
Вернувшись из армии, наш юноша отмечал «дембель» пару месяцев. Она впервые вывела его из многодневного пьяного периода. Он, — впервые, пообещал больше не пить.
Затем была свадьба. И новый запой по этому поводу. Достаточно короткий — всего пять дней. И началась новая, уже семейная жизнь.
Первые полгода выпивки были единичными. Он поступил на хорошую работу «в органы». Еще через полгода родился сын.
Казалось, — вот оно, отдельно взятое семейное счастье. Даже свекровь перестала с недоверием смотреть на зятя.
Наметился карьерный рост. На работе его уважали и прислушивались. Выпивки чуть участились, но все были максимум двухдневными и возникали только по веским поводам, которых, правда, уже было немало.
Муж увлекся охотой и рыбалкой. Родился второй ребенок. Было получено очередное звание, приведшее к первому двухнедельному запою. И первому больничному по этому поводу. И первый раз она скрыла этот эпизод от родственников. Рабочей версией было: «Просто болел».
В ближайшие два года подобные эпизоды возникали с регулярностью раз в два-три месяца и не длились больше трех-четырех дней. На службе, как бы и не замечали таких «прогулов».
Любая охота заканчивалась недельным продолжением. Во время запоев муж становился агрессивным, сильно ревновал супругу. Несколько раз доходило до драк. Свидетелями чего, неоднократно, становились соседи.
Ее поведение поменялось. Она больше не прислушивалась к словам матери. Говорила: «Ты ничего не понимаешь, он не пьет, просто расслабляется после работы. А она у него сложная и ответственная».
Наличие длительных запоев категорически отрицалось. Как и пропуски работы. Как и оскорбления и физическое насилие. Все было хорошо. Даже если на лице был, плохо скрываемый косметикой, синяк…
Так прошли еще четыре года. Муж для всех преподносился как идеал. В беседах с соседками она порицала пьянство других мужчин, считая это невыносимым и мерзким. Никто не мог ее понять. Все же — все прекрасно знали.
Ночами она уходила его искать. Просто бродила около дома в надежде обнаружить его. Иногда везло. И на своих плечах она транспортировала его на пятый этаж. Иногда везло меньше. И он на несколько дней куда-то пропадал. Она не находила себе места.
