Активные военные действия между Англией и Шотландией прекратились после смерти Эдуарда IV, поскольку новому королю Ричарду III Йорку стало уже не до Шотландии.
Таким образом, пример г. Йорка показывает, что английские города во второй половине XV в. не только играли важную роль во внутренней жизни королевства, но и выступали в качестве серьезного фактора во внешней политике страны.
§ 6. Франко-бургундский конфликт последней трети XV в. и позиция Англии
К последней трети XV в. отношения между Францией и Бургундией настолько обострились, что военное столкновение стало неизбежным. Из Столетней войны Франция вышла победительницей и стала стремиться к захвату бургундских земель. По Аррасскому мирному договору, заключенному в 1435 г., Бургундия должна была разорвать союзные отношения с Англией, а в обмен на эту уступку Франция передала Бургундии важные в стратегическом отношении города и земли на Сомме. По условиям договора Франция имела право их выкупить, что и сделал в 1463 г. Людовик XI. Но наследник бургундского герцога Филиппа Доброго Карл Смелый считал возврат этих земель Франции несправедливым и решил вернуть утраченные владения силой. Какую позицию в данной ситуации заняла Англия? Английский король Эдуард IV в надежде вернуть утраченное положение во Франции заключил союз с герцогом Бургундским летом 1468 г.
Последняя треть XV в. была очень напряженной для Англии: война Алой и Белой Роз, постоянные пограничные конфликты с Шотландией, сложности в англо-французских отношениях. Почему же в такой непростой ситуации франко-бургундские отношения привлекали пристальное внимание правительства и деловых людей Англии?
Объяснялось это тем, что Фландрия, входившая в состав владений герцогов Бургундских, была одним из главных торговых партнеров Англии. Поэтому политическая нестабильность в регионе очень тревожила английских купцов. Речь идет, прежде всего, о купцах-стапельщиках, монополизировавших почти весь экспорт шерсти из Англии. Но к середине XV в. торговля сырой шерстью была отодвинута на второй план — к этому времени вывоз сукна уже вдвое превышал экспорт шерсти{930}. И в дальнейшем преобладание все увеличивалось. Компания купцов-стапельщиков стала испытывать серьезную конкуренцию со стороны возникшей в 1453 г. компании купцов-авантюристов. Под нажимом торговцев сукном в 1464 г. Эдуард IV утвердил билль, предложенный палатой общин, по которому в течение 3-х лет (1464–1467) в графствах, производивших наиболее тонкую и дорогую шерсть, могли закупать сырье лишь те, «кто будет изготовлять из этой шерсти пряжу или сукна в пределах этого королевства»{931}. Через три года палата общин предложила продлить статут еще на три года, но Эдуард IV отказался сделать это{932}. Вероятно, купцы-стапельщики смогли предложить большую сумму, да и доходы от таможенных пошлин с шерсти, поступавших в казну, были велики. Например, с 1472 по 1482 гг. среднегодовой доход от таможенных пошлин равнялся 35 тыс. ф. ст., т.е. 42,7% общей суммы доходов казначейства{933}. Сохранив возможность экспортировать сырую шерсть во Фландрию, купцы-стапельщики были чрезвычайно заинтересованы в стабильной обстановке в этом регионе, ибо любые беспорядки дестабилизировали торговлю, которая и так испытывала большие затруднения.
Взаимоотношения бургундского герцога и английского короля были довольно сложными. По своим родственным связям Карл Смелый связан с Ланкастерами, т.к. его бабка по матери — дочь герцога Ланкастерского Джона Гонта, третьего сына Эдуарда III и родоначальника династии Ланкастеров. Но по дипломатическим соображениям в 1468 г. он женился на Маргарите Йоркской, сестре Эдуарда IV[30].
Зимой 1469 г. из-за экономического спада в Англии вновь начала расти популярность Ланкастеров. В сентябре 1470 г. Ланкастеры подняли мятеж, и Эдуарду IV пришлось бежать в Гаагу, где он встретился с Карлом Бургундским. В этих условиях Карл и Эдуард оказались заинтересованы в экономической блокаде Англии со стороны Ганзы. Именно позиция Карла Смелого и действия ганзейского флота помогли Эдуарду IV вернуть корону{934}. Но династические интересы английского короля в данном вопросе совсем не совпадали с интересами купцов. Это нашло отражение в парламентском акте от 6 октября 1473 г., в котором говорилось: «Большие неудобства, потери и убытки имеют место не только из-за ведения открытой войны, но также из-за исчезновения необходимых предметов потребления, которые они всегда доставляли и которые мы привозили им при свободном обмене»{935}. Еще не раз политика короля будет идти вразрез с интересами английских купцов.
Летом 1475 г. Эдуард IV в союзе с герцогом Бургундским решил начать войну с Францией. В Дувре была собрана значительная по тем временам армия (1,5 тыс. рыцарей, 15 тыс. конных лучников, пехота и вспомогательные части). Эта армия должна была переправиться в Кале, а 3 тыс. человек король распорядился направить в Бретань{936}. Однако герцог Бургундский, который несколько лет добивался от Англии активных действий против Франции, именно в этот момент со своей армией завяз под Нейсом (недалеко от Кёльна). Связано это было с тем, что в борьбе двух претендентов на епископский престол в Кёльне Карл принял сторону одного из претендентов и попытался силой посадить его на престол,
