– Эй! – воскликнула Блэр. – Ты не должен этого делать.
– Назови хоть одну причину, – процедил тот, продолжая растягивать себе проход, – не свернуть твою голову.
Пока дело не увенчалось заметным успехом. Но Колтон казался… целеустремленным.
– Я просто знаю, что ты этого не сделаешь! Этого не было ни в одном из вариантов.
С новым рыком Колтон немного сдвинул прутья, но все еще недостаточно, чтобы пролезть.
Недовольно покачав головой, Блэр вновь начала вертеть кулоны охранников.
– Не делай этого, медвежонок. Расскажи лучше, где твои братья-полукровки?
Колтон бросил на нее полный ненависти взгляд и показал средний палец.
– О, да ладно тебе! – блондинка обиженно надула губы. – Вудворд послал меня узнать, а я должна быть исполнительной ведьмой.
Когда мужчина не ответил, она сложила руки на груди.
– Ладно! У тебя был шанс от Блэр.
С этими словами она повернулась к охранникам и приказала им встать. Они, словно куклы, повиновались, а затем получили от нее мысленные команды. Через мгновение оба оборотня были одеты и с самым непринужденным видом надевали свои кулоны.
– Чертов ублюдок, – проскрипел один из них, когда его взгляд остановился на Колтоне.
– Он только что проснулся и сразу буянит, – пожаловалась Блэр. – Вколи ему успокоительное, Келл.
Он так и сделал. Достав пистолет, выстрелил дротиком Колтону в грудь. Издав последний рык, пленник подкосился и упал на деревянное дно клетки. Его глаза были открыты, когда он смотрел на Блэр, но взгляд становился отстраненным.
– Ты узнала информацию? – спросил второй охранник.
– Нет, – покачала головой Блэр. – У него какой-то сильный блок. Не могу понять.
– Альфе это не понравится, – холодно произнес Келл и направился к выходу. Второй последовал за ним, но остановился у двери, ожидая Блэр.
Ведьма тоже собралась, но в последний момент передумала и повернулась ко мне.
– О, Ники! – радостно воскликнула она, будто впервые увидела. Затем нахмурилась и улыбнулась. – Я должна была что-то сделать для тебя. Ах, да! Вколоть обезболивающее… Ох, погодите! Кажется, последний дротик только что ушел на Колтона.
Она недовольно поцокала языком и снова улыбнулась, как ни в чем не бывало.
– Ну что ж, в другой раз.
– Ты серьезно? – недоуменно спросила я.
Она не ответила, а направилась к выходу.
– Спасибо, Блэр, – заворчала я и свернулась калачиком. – Ненавижу тебя.
Теперь я завидовала Колтону – он мог спать, ни о чем не думая, ничего не чувствуя. А я, как только дверь закрылась, ощутила новый приступ боли. Казалось, в присутствии Блэр это ощущалось не так явно.
– О, нет, – застонала я.
«Этот день будет адски длинным».
К полудню я ненавидела Блэр настолько, что поклялась себе не подавать ей руки помощи, если она когда-либо окажется в смертельной опасности. Ненависть к Колтону по десятибалльной шкале подскакивала до сорока двух. В особо сложные моменты, когда кости ломались, и я слышала этот жуткий хруст, мысли то и дело возвращались к кулону. Выбор. Этот чертов выбор между моей болью и жизнью Теренса. На самом деле его не было. Я не могла себе даже позволить думать об этом, но где-то из глубины души всплывала противная мысль: «А что, если Блэр обманывала? Просто сними его, и помощь скоро прибудет».
«Нет!» – рычал другой голос, тот, который я могла ясно слышать. Голос моего зверя. Николь – волчицы. Она была сильнее человека, и я восхищалась этим. В последние дни чувствовала себя живее чем когда-либо. Каждая клеточка тела стала настолько чувствительной и восприимчивой к окружающему миру. Теренс был прав, мне всему придется учиться заново. И я поняла, что смогу. Должна вынести все испытания. Возможно, это тот самый катализатор, который поможет мне осознать и принять свою сущность. Если так задумано природой для всех оборотней, то я принимала это.
Не знаю, что руководило мною, но в какой-то момент просто начала разговаривать с собой. Наверное, со стороны я казалась не менее ненормальной, чем Блэр, но это помогало. До самого вечера моя волчица говорила со мной, отзывалась и отвлекала от боли. Это было странно… говорить себе и слышать ответ.
К сумеркам что-то пошло не так. Волчица жалобно заскулила и пропала. А я вновь ощутила невыносимую боль и закричала. Сквозь слезы и ругань услышала приближающиеся шаги. А когда дверь открылась, я завалилась на бок, чтобы видеть вошедших. И каким же было мое потрясение, когда двое охранников ввели Блэр. Растрепанную, в порванной одежде с кровавыми подтеками на лице и по всему телу.
– О, Боже, – всхлипнула я. Это было слишком. Даже в моих фантазиях расправы над ведьмой было не так плохо.
Она едва шевелила губами, когда они бросили ее в клетку.
