отгул.
Но, видимо, Теренс Блэк был слишком ответственным мужчиной. Что, несомненно, являлось очередной галочкой в добавок ко всем его достоинствам.
– Ладно, – с разочарованным вздохом произнес он, отпрянув от меня.
А затем просто посмотрел в глаза. Так внимательно и одновременно нежно, что у меня участилось сердцебиение – точно заглядывал в душу, где для него уже было приготовлено местечко. В его прекрасных голубых глазах блеснула привычная хитринка, и он стал подпевать своим низким баритоном в такт музыке будильника.
– «Я секси и я знаю это!»
Резко подорвавшись с постели, этот бог секса начал вертеть обнаженными бедрами, когда музыка ускорилась.
– «Вигл-вигл-вигл. Е-е-е! Вигл-вигл-вигл. Е-е-е!»
Я расхохоталась, наблюдая, как он, пританцовывая, направился к кухонной зоне. Поиграв мышцами ягодиц, он хитро мне подмигнул и соблазнительно улыбнулся.
– Кофе?
Я смогла лишь кивнуть, продолжая глупо лыбиться, но в душе буквально кричала, как сильно схожу по нему с ума. Каждый изгиб его тела, каждое движение, даже звук – сносили мне крышу от желания обладать им. Но физической близости мне было мало. Я хотела всего Теренса, без остатка. Навсегда, только для себя, жуткой эгоистки.
Иисусе, пускай он хотя бы на треть почувствует то, что творится на моем сердце.
– Солнышко грустит? – спросил Блэк, подставляя две чашки под кофе аппарат.
– Почему ты меня так называешь? – поинтересовалась я, вставая с постели. Сначала подумала укутаться простыней, но заметив предупреждающий взгляд мужчины, подошла к нему во всей красе. Возможно, ему приятно смотреть на меня так же сильно, как и мне на него.
Теренс перестал улыбаться, протянул мне кофе и заправил прядь рыжих волос за ушко, когда я отпивала терпкий напиток. Я любила с большим количеством сахара и молока, но посчитала, что немного горечи мне не помешает, чтобы спуститься на землю. Уж слишком все подозрительно превосходно за последние сутки.
– Потому что ты заставляешь меня слепнуть от одного лишь взгляда на тебя, – произнес мужчина, опять смотря тем проникновенным взглядом.
Нет, теперь стало еще лучше.
Я потянулась к нему за поцелуем, чтобы хоть как-то передать свои чувства, и решила поставить чашку обратно на стойку. Вот только попала мимо, и она с брызгами и грохотом разбилась об пол.
– О, нет, – простонала я, наклоняясь, чтобы подобрать осколки. – Прости, – в очередной раз начала извиняться.
– Я запишу это на твой счет, – все так же ответил Блэк.
Он облокотился о стойку и, попивая свой кофе, с интересом наблюдал за моими попытками прибраться.
– Боюсь, за эту ночь я уже растратила всю свою месячную зарплату.
– Правда? – искренне удивился Теренс.
– Давай посчитаем! – с вызовом отозвалась я, выбрасывая большие осколки в мусорное ведро. Встала на колени, чтобы вытереть остатки жидкости сухими полотенцами, и продолжила: – Я поломала крючок для полотенец в ванной.
– Китайское дерьмо! – вставил реплику Блэк.
– Измазала клубникой белые полотенца.
– Это называется абстракция. Искусство. Красиво. Люди за такое миллионы платят.
Я засмеялась и продолжила:
– По пути из ванной к кровати сбила вазу ногой.
– Клянусь, я видел, как эта ваза сама переместилась и подставилась под удар. Это мистика! Но нам все равно никто не поверит.
– Допустим! – еще шире улыбнулась я. – Но ты ведь не станешь отрицать, что я чуть не сожгла твой дом. Я и камин – плохая идея.
– Ох, детка, мы же все равно затеяли ремонт. Конечно, можно было бы просто устроить гаражную распродажу, но сжечь – так зрелищно!
Он небрежно пожал плечами, пока я не отрывала от него восхищенного взгляда, и вмиг посерьезнел.
– Но кое-что меня действительно расстроило.
Его тон заставил напрячься. Меньше всего мне хотелось его разочаровать.
– Ты все еще не веришь мне.
Опустив взгляд, я отрицательно покачала головой и принялась усердно оттирать пол.
– Я тебе полностью доверилась.
– Ты знаешь, о чем я. Ты не веришь в нас. Я буквально чувствую исходящее от тебя сомнение.
