Боевая активность частей и соединений АДД все нарастала. В июле мы сделали 4557 самолето-вылетов, а в августе — уже 6112. При этом следует отметить, что в августе 94 процента всех вылетов было проведено для обеспечения боевой деятельности Калининского, Западного и Сталинградского фронтов. Части АДД действовали в тесном контакте с войсками этих фронтов, наши представители находились на общевойсковых командных пунктах, и личное общение значительно помогало организации взаимодействия.
Боевые действия фронтов, в особенности Калининского (командующий генерал-полковник И. С. Конев) и Западного (командующий генерал армии Г. К. Жуков), серьезно затруднили осуществление планов противника на Сталинградском фронте, где фашистским войскам, как уже указывалось, не хватало резервов, которые приходилось перебрасывать из глубоких тылов, на что уходило много времени.
Следующий этап оборонительного сражения за Сталинград начался с отхода наших войск на внутренний оборонительный обвод. В это время, с 3 по 9 сентября, войска Сталинградского фронта предприняли наступление в районе Кузьмичи, и, хотя прорыв линии фронта не был осуществлен, задача отвлечения на себя значительной части наземных войск и авиации противника от центрального направления была выполнена.
АДД активно поддерживала наступление наших войск, бомбардируя вражеские боевые порядки на поле боя в районе Кузьмичи, Городище, Гумрак, Воропоново, противодействуя подвозке резервов и держа под ударами переправы через Дон на участке Вертячий — Калач, нарушала железнодорожные перевозки противника, бомбардируя железнодорожный узел Лихая и станцию Карповскую, уничтожала самолеты и разрушала летные поля на аэродромах Суровкина, Обливская, Сысойкин. Только с 3 по 13 сентября АДД сделала 1259 самолето-вылетов.
Примерно в это время Верховный, желая иметь объективную информацию, направил под Сталинград члена Государственного Комитета Обороны Г. М. Маленкова и Г. К. Жукова. Вместе с ними был послан и я. Командный пункт фронта находился в балке в районе то ли Большой Ивановки, то ли Новой Ивановки. Юго-Восточным (с 28 сентября Сталинградским) фронтом командовал А. И. Еременко. Ознакомившись с положением дел и посоветовавшись с командованием фронта, было решено провести ночную атаку, предварив ее массированным ударом с воздуха и короткой артиллерийской подготовкой. Дело это было новое. Было решено, что 150—200 самолетов АДД нанесут массированный удар по переднему краю обороны противника, затем артиллерия проведет артиллерийский налет, пехота внезапной атакой ворвется в траншеи противника и, используя растерянность и панику, добьется успеха.
Оперативный отдел фронта, начальником которого был генерал Рухле, должен был организовать светонаведение, а я отправился на ближайший аэродром, куда вызвал командиров дивизий для постановки задач. Вернувшись на КП, я застал там генерала А. И. Еременко и члена Военного совета фронта Н. С. Хрущева, с которым я встретился впервые. Доложив о готовности АДД к нанесению удара, я ушел проверить, как организуется светонаведение.
Нанесение удара было назначено к полуночи, времени впереди было много. Зная, что ночь будет безлунная, я решил проверить подготовку на месте и понаблюдать, как пойдет дело. Чем ближе к югу, тем темнее ночь. С наступлением темноты в двух шагах ничего не видать. Как-то пойдет атака, тут и направления-то в темноте не выдержишь?
Ожидая на возвышенности появления наших самолетов, я не был уверен, что найду дорогу обратно, так как светомаскировка соблюдалась по всем правилам и лишь со стороны переднего края время от времени поднимались осветительные ракеты да слышна была в ночной тишине отдаленная артиллерийская стрельба.
Вдали послышался шум моторов. Как-то там обозначено светонаведение? Самолеты шли на небольшой высоте. Вскоре я услышал характерный свист, и мне не пришлось думать, что это такое, рефлексы молниеносно сработали, я распластался на земле. Тут же начались разрывы длинной, прошедшей через меня, серии пятидесятикилограммовых бомб. Сомнений не осталось: по КП отбомбился наш ТБ-3, а гул подходящих самолетов все нарастал. Вскочив, я огляделся по сторонам, в ушах звенело, одна из бомб разорвалась в непосредственной близости, но, как говорят, слава Богу, разрывы прошли поверху балки и миновали КП.
А в это время уже слышалась канонада от рвущихся крупнокалиберных бомб и были видны их всполохи. Некоторое время спустя я услышал, что меня кто-то зовет. Я откликнулся, узнав голос генерала Степанова, бывшего члена Военного совета ВВС, который на одном из этих фронтов занимался делами авиации. Он передал, что меня разыскивает начальство, в чем я уже давно не сомневался, но предпочел остаться на своем месте до конца бомбардировки, ибо по опыту знал, что в связи с часто меняющейся обстановкой страсти быстро меняются. Остывают одни, появляются другие…
Когда я вернулся в блиндаж, Г. К. Жуков уже спал, а это безо всяких слов значило, что из затеи нашей ничего не получилось. Есть люди, которые по ходу развивающихся событий на поле боя почти безошибочно могут сказать, будет успех или не будет. К таким людям, по моим личным наблюдениям, относился и Жуков. По рассказу Маленкова, который еще не спал, события развивались следующим образом.
После обработки переднего края нашими самолетами и артиллерийского огневого налета должен был последовать доклад о начавшейся атаке пехоты. Однако такого доклада не последовало. Пришлось потребовать сообщения о действиях наших стрелковых частей. Ждать пришлось довольно долго, и лишь после повторных требований последовал доклад о том, что наша пехота ворвалась в первую траншею противника. После неоднократных запросов было сообщено, что взяты пленные. Потребовали доставить пленных, их не оказалось. Потребовали доставить документы пленных, они также отсутствовали. Жуков махнул рукой и лег спать.
Утренний разбор показал, что командование фронтом не провело надлежащей организации ночной атаки в войсках, и последняя не состоялась. Не зная, куда идти, пехота и не пошла. Откуда брал данные о действиях пехоты оперативный отдел фронта, до сих пор для меня осталось загадкой.
В противоположность этому нужно сказать, что в ночных же условиях была организована и начата ночной атакой Берлинская операция и, как известно, она имела успех. Произошло это потому, что организацией ее в войсках занимался лично командующий фронтом Жуков и его штаб. За организацию же вышеописанной атаки пришлось отвечать генералу Рухле.
После проведенного разбора Жуков обратился ко мне и спросил:
— Как, по-твоему, кто нас вчера отбомбил?!
— Я совершенно уверен, что отбомбился наш самолет, — ответил я, — но найти мы его с вами не найдем, потому что каждый экипаж уверен, что бомбил он немца.
— Я тоже вчера решил, что это наши, раз тебя вчера искали и не нашли, — сказал Георгий Константинович, и оба мы рассмеялись.
Вскоре командующим Сталинградским фронтом был назначен К. К. Рокоссовский, но фронт был переименован в Донской, а А. И. Еременко и Н. С. Хрущев остались командовать Юго-Восточным фронтом, но был он переименован в Сталинградский.
13 сентября противник прорвал нашу оборону и вышел непосредственно к Сталинграду. Начался новый период оборонительного сражения — уличные бои. В течение этого периода войска Сталинградского фронта неоднократно предпринимали наступательные операции из района Юзовка — Кузьмичи с целью прорваться к Сталинграду. Эти действия, хотя и не имели успеха, сыграли, однако, важнейшую роль в общем ходе боев за Сталинград, заставив противника снять часть войск, штурмующих город, на отражение наступления наших войск в районе Кузьмичи.
АДД в тесном взаимодействии с наземными войсками бомбила противника как непосредственно в городе, так и на ближайших подступах к нему, содействуя наступательным операциям войск Сталинградского фронта. Кроме того, АДД систематически разрушала железнодорожные магистрали, питающие сталинградскую группировку противника, и уничтожала самолеты врага на базовых и оперативных аэродромах.
В сентябре мы произвели 6523 самолето-вылета. Две трети из них были проведены на участке Сталинградского фронта.
Выше уже говорилось, что активными действиями на других фронтах наше Верховное командование стремилось если не совсем пресечь, то, во всяком случае, максимально помешать снятию и переброскам оттуда частей немецкой армии на сталинградское направление. В боевых действиях этих фронтов Авиация дальнего действия принимала самое активное участие. На северо-западном направлении АДД, взаимодействуя с наземными войсками, бомбардировала укрепления и войска противника в районах Синявино, Новосокольники, Великие Луки, Невель; бомбила железнодорожные узлы Мги, Тосно, Дно, Пскова и другие; уничтожала самолеты на аэродромах Гривочки, Кресты, Рельбицы, Коростовичи, Коровье Село (Псков), Городец (Луга), сделав на данном направлении 1468 самолето-вылетов. В частности, по данным, полученным из Невеля, там было уничтожено два склада горючего, два склада боеприпасов, 30 зенитных орудий, 12 танков, разрушена железнодорожная станция, уничтожено и ранено около 4000 немцев.
На западном направлении с 3 по 30 августа только укрепленный район противника в Ржеве подвергался бомбардировкам шестнадцать раз. Самолеты АДД совершили туда 1527 самолето-вылетов. Кроме того, во время сражения за Сталинград АДД на западном направлении подвергла бомбардировкам крупные скопления вражеских войск и техники в районе городов Белый, Вязьма, Белев, Сычевка, железнодорожные узлы Полоцк, Витебск, Орша, Смоленск, Рославль, Вязьма, железнодорожные станции Ярцево, Оленино; аэродромы Витебск, Орша (Балбасово), Смоленск, Шаталово, Боровское, Сеща, совхоз Дугино, Двоевка. Было совершено 7125 самолето-вылетов, из них по войскам — 2609, по железным дорогам — 2810, по аэродромам — 1705.
Хочу привести некоторые данные, полученные нами из тех пунктов, на которые проводились налеты. Совершенно очевидно, что данные эти не полные.
19 июля 1942 года на железнодорожной станции Полоцк было уничтожено два эшелона с живой силой, снарядами и автомашинами, взорван эшелон с боеприпасами и разбит эшелон с живой силой врага. 13 августа на аэродроме Сеща уничтожено 145 самолетов, три склада с боеприпасами, три склада с горючим, пять складов с продовольствием, штаб, электростанция, на железнодорожной станции разбито три эшелона, уничтожено 690 фашистов.
5 октября на станции Орша разрушен железнодорожный вокзал, уничтожено два эшелона — один с войсками, другой с боеприпасами, на аэродроме разбиты офицерские и служебные бараки, уничтожено много гитлеровцев.
В ночь на 29 октября на аэродроме Витебск уничтожено 28 самолетов и склад боеприпасов, а на местной железнодорожной станции — эшелон с боеприпасами и эшелон с продовольствием. При повторном налете в ноябре здесь разбито 500 вагонов с горючим и продовольствием, уничтожен эшелон с автомашинами, два эшелона с боеприпасами, эшелон с живой силой, склад боеприпасов, повреждено 20 паровозов, разрушено полтора километра железнодорожного пути.
На Северном Кавказе АДД уничтожала войска и технику противника в районах Пятигорска, Прохладного, Моздока, разрушала переправы через реку Терек, громила эшелоны на железнодорожных узлах Тихорецк, Кропоткин, Армавир, Минеральные Воды, жгла самолеты противника на действующих аэродромах.
По данным, полученным из Армавира 26 сентября, на аэродроме после нашего налета насчитывалось около 70 полностью уничтоженных самолетов противника. В первых числах ноября на том же аэродроме наши бомбардировщики накрыли 100 самолетов противника, готовых к вылету с подвешенными бомбами. В результате удара было уничтожено и повреждено 75 самолетов. Взрывы на аэродроме продолжались в течение пяти часов. Много гитлеровцев было уничтожено, а около 300 наших военнопленных, пригнанных для тушения пожара, бежали.
В ходе Сталинградского сражения, когда намерения гитлеровцев стали совершенно очевидны и сталинградское направление оказалось действительно направлением главного удара фашистов, наше Верховное командование стало накапливать силы и средства для разгрома вражеской группировки и приступило
