На столе появилась белоснежная скатерть, два чайника, чашки с блюдцами и блюдо, на котором стояли вазочки с медом, вареньем и лежали пироги.
— Угощайтесь, — пригласила хозяйка, — и я начну свой рассказ, потому что уносить его с собой в Вечность не считаю нужным. Я родилась в семействе Тетрамон, несколько веков связанных с родом Делагарди. Пока была маленькой, то не обращала внимания на одну странность: все были знакомы только с одним представителем рода, когда он уходил в Вечность, на люди выходил его сын. Младший Делагарди до смерти отца проживал в других странах, набираясь опыта и почти не появляясь в Подлунном Королевстве. Как мне объяснили старшие, это их родовой обычай, и посоветовали не задавать лишних вопросов. Сама я была знакома с Ирвасом Делагарди, к моменту, когда из империи мне поступило предложение из рода Лангедоков о браке с лордом Сириусом, ему было лет девяносто, но никто бы не дал их лорду. Ирвас Делагарди был сухощав, подтянут и очень образован. Когда он смотрел на меня, то возникало ощущение, что ни одна мысль, промелькнувшая в голове, не могла укрыться от лорда и он знал о тебе все. Будучи Главным попечителем Академии Януса Змееносца — а я окончила именно это учебное заведение — лорд Делагарди был в курсе моих успехов и одобрил кандидатуру Сириуса Лангедока, пожелав мне счастья, но попросил о маленькой услуге, если понадобится, помочь его протеже на первых порах в империи, конечно, я согласилась. Выйдя замуж за лорда Лангедока, я поселилась в империи и наслаждалась семейным счастьем, а затем родился ты, мой мальчик, и по моей настоятельной просьбе тебе дали имя отца — Сириус. О том, что супруг заболел, нам стало известно, когда тебе исполнилось семь лет, — она посмотрела на сына, — целитель рода не мог понять, как появилось это заболевание. И приступив к лечению, он предупредил, что лекарственные настои придется пить до конца его дней и необходимо пересмотреть образ жизни: меньше волноваться, питаться по часам и отдыхать. Сириус Лангедок-старший, как и его братья, служил на дипломатической ниве и не желал покидать службу, где его высоко ценили и уважали. Я поддержала его решение, понимая, что в четырех стенах мой супруг зачахнет скорее.
Отпив глоток чая, настоятельница помолчала и продолжила свой рассказ.
— Я забыла об обещании, данном лорду Делагарди, но наступил день, когда на пороге нашего дома в столице появилась робкая адептка с письмом от него и просьбой приютить девушку на неделю, а также показать ей достопримечательности столицы, — произнесла она и, глядя на меня, попросила, — Видана, назови ее имя.
— Ту робкую адептку звали Девора Зархак? — предположила я.
— Да, ее звали Девора Зархак, — вздохнув, произнесла настоятельница, — мы с сыном водили девушку по музеям, театрам, ты хоть помнишь об этом?
— Я смутно помню эту девушку, но то, что она была просто очарована столицей, этого забыть не получилось, — согласился сын, подливая матери и Ребекке чай.
— Адептка Зархак вернулась в Подлунное Королевство, а через месяц туда же в командировку отправилась делегация, в составе которой был и мой супруг. Утром он вышел из гостиницы и пропал. Я отправилась в королевство одна, оставив тебя с родственниками Сириуса, дурные предчувствия мучили меня, и первый визит, нанесенный мною, был в замок Офулдет. В нем, как мне сказали дальние родственники, у которых я остановилась, воцарился следующий Делагарди, Ирвас умер за две недели до моего появления. Домоправитель провел меня в комнату для приемов и предложил подождать, а сам ушел. Я стояла у окна и смотрела вниз, где в саду, окружающем Офулдет, играли девочки, их почему-то всегда было немало в замке, и не услышала, как отворилась дверь, только почувствовала, что в приемной кто-то появился, и обернулась. Слова застряли в горле, ужас лорд Делагарди легко прочитал в моих глазах и усмехнулся. Как я оказалась в кресле, не помню, он сидел рядом и что-то говорил-говорил, а потом, осознав, что я ничего не понимаю, принес мне стакан воды. Навсегда в моей памяти запечатлелись слова о том, что самым лучшим для меня будет возвращение в Подлунное Королевство и жизнь рядом с ним, в любом статусе, как я пожелаю. Выслушав предложения древней сущности, похитившей моего любимого, я поднялась и, не говоря ни слова, покинула замок Офулдет, забрав дорожную сумку у родственников и попрощавшись, в тот же день вернулась в империю и уже больше не выезжала за ее пределы. Через месяц к Регине рода Лангедок стали поступать брачные предложения от разных претендентов, и она приехала в наш дом, положив передо мной бумаги, сказала: «Выбирай, за кого ты согласна выйти замуж, но имей в виду, вот эти двое готовы отправиться к императору, если ты откажешься от всех партий». И я ушла в Орден, а через два года в империи появилась выпускница Академии Януса Змееносца Девора Зархак и сразу стала компаньонкой пожилой леди Баррен, которая была ее двоюродной бабкой и представительницей рода Зархак, проживающих в Подлунном Королевстве.
— Это они так связаны? — поразилась я, пока настоятельница пила чай. — Тогда многое становится понятным. Когда лорд Делагарди понял, что у лорда Лангедока были проблемы со здоровьем?
— Я думаю, это произошло не сразу, но первое обострение привело к тому, что мне пришло письмо от лорда Игнатиуса Делагарди, так он тогда звался. Он писал, что сожалеет о том, что красавица и умница Каролина вместо того, чтобы жить счастливо с любимым мужем, ушла в Орден. И попросил по возможности приютить его воспитанницу, юную Лавинию, которая мечтает преподавать в Академии Радогона Северного, и такое предложение ей поступило, но для этого девушке необходимо быть в Ордене. Взамен мне было предложено получать лекарственные сборы для лечения сына, так как целители объявили лорду Делагарди, что, скорее всего, болезнь передается по наследству. Терять мне было нечего, и я согласилась.
— Он Вас не называл соучастницей? — спросила я.
— А как же, но это было в замке Офулдет, мне ясно дали понять: при попытке поведать историю в Тайной канцелярии — а там были его люди — меня
