пальцев, а внутри похолодело.
— Да нет, все в порядке, правда, — улыбнулась Эндора и приняла от Ардера тарелочку с куском торта, — у каждого из нас свой срок, тут мы ничего сделать не можем, ведь с Вечностью не торгуются.
— Странно, а я слышал, что это вполне известный ритуал, — произнес Гелеон, внимательно слушавший рассказ, — как мне объясняли, необходимо изменить имя, фамилию и дату рождения.
— Я соглашусь с тобой, Гелеон, но чаще всего достаточно просто изменить дату рождения, и судьба переписывается, — сказала Дарина, — у нас таким ритуалам целая дисциплина была посвящена.
— А ты где раньше училась? — развернулась к Дарине адептка Гринзи.
— В Академии Ведьмовства, что в Королевстве Южных Морей, — пояснила она и выдержала долгий взгляд Эндоры.
— Странно, но я тебя не помню, — медленно произнесла адептка Гринзи, на что Дарина пожала плечами, — не поверишь, но я тебя тоже впервые вижу.
— Я пошутила, если честно, — никогда не бывала в Королевство Южных Морей, — рассмеялась совершенно искренне Эндора и обратилась к Гелеону, — а где учился ты, златокудрый красавец? Неужели в Академии Зеленых Холмов?
— Ужели, Эндора, ужели, — хмыкнул адепт Виллистерн, — я видел тебя весной, шумная делегация адептов из Академии Януса Змееносца вместе со своим попечителем — лордом Делагарди. Вы вели себя, как бы помягче сказать, этакими снобами. Смотрели на нас свысока, не здоровались.
— Мы стеснялись, — возмутилась адептка и несколько повысила голос, — и кроме того, очень сложно сопровождать такого лорда, как Илорин Делагарди, а вы ему все в рот смотрели, заискивали.
— Неправда, не все. Я даже на встречах с ним сидел на последнем ряду и вопросы не задавал. Мне от него ничего не нужно, — отпарировал юноша и спросил, — а правда, что через два месяца будет турнир между Академиями?
— Да, ректор пообещал до конца этой недели утрясти все организационные вопросы и вывесить объявление, — согласился Северус, — а кстати, друзья, танцевальная вечеринка будет через три недели, но только внутри Академии, со стороны никого не приглашаем.
Настроение у всех улучшилось, девушки занимались рукоделием: кто вязал, кто вышивал, а юноши, убрав чашки и пустые тарелки в сторону, разложили на столе игры.
— Спасибо за прекрасный вечер, но мне пора, — я поднялась и, попрощавшись, поспешила к выходу, ощущая на своей спине чей-то взгляд.
Подходя к комнате, я увидела Карла, сидевшего на подоконнике.
— Нам нужно поговорить, Видана, — сказал он и тут же оказался рядом со мной, — ты пригласишь меня в комнату?
— Нет, Карл, тебе нечего там делать.
— Ты хочешь, чтобы весь этаж слышал наш разговор? Ну-с, изволь. Я хотел тебя предупредить, адептка Тримеер: или ты выходишь замуж за меня, или готовься к битве, долгой и отвратительной, — заявил Барнаус, сложив руки на груди и скривив губы. — Я уничтожу твою репутацию, да так, что все претенденты разбегутся в разные стороны и ты останешься одна до конца жизни. Или я, или никто. Ты поняла?
— А меня это устраивает, Карл. Я не планирую больше выходить замуж, так что мне нравится вторая часть твоего условия — никто, — улыбнулась я. — Однако хочу предупредить, адепт Барнаус: постараться мне нагадить ты, конечно, можешь, вот только и у меня есть кое-какая информация, обнародовав ее, я могу очень сильно испортить твою будущую карьеру. Ведь это ты нанес смертельный удар по Дарине Тетрамон, а Сабрина только подыграла тебе, чтобы вывести из-под подозрения, не так ли?
Я пошла ва-банк, у меня в тот момент не было доказательств, только догадки, но Карл резко покраснел и сделал шаг назад, в глазах плеснулась неприязнь, и этого было достаточно, чтобы понять — я права.
— Но и кроме этого, есть масса других вещей, например, то, что ты рассказывал Мердоку Зархаку обо мне и Тамиле. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, Карл… — я сильно понизила голос, в коридоре появилась Дарина и тут же вернулась в гостиную, а оттуда выскочил Веспасиан.
— Какая же ты, — бессильно прошипел адепт Барнаус, — жестокая, бездушная. Твой покойный тиран воспитал для себя красивую куклу и передал часть своей души. Какое облегчение для многих магов, что его убили. Мы с сестрой месяц проводили магические обряды, и о счастье — он погиб. Я потом целую неделю праздновал от радости, и не я один такой, а у сестры заказы на год вперед.
Пощечина, которую я влепила Карлу со всей силы, была такой звонкой, что из дверей стали выглядывать адепты, готовившиеся ко сну.
— Не смей говорить гадости о моем супруге, слышишь? Ты и мизинца его не стоишь, адепт Барнаус. И моли Черную Луну, чтобы леди Амилен никогда не узнала о твоих словах, она тебе не простит этого кощунства, — я была как натянутая струна, негромкие слова срывались с губ, а Карл, схватившись рукой за щеку, на которой показалась тонкая струйка крови, с ненавистью смотрел на меня.
— Не строй из себя Жанну де Бельвиль-Клиссон, адептка Тримеер. И запомни: ты сама приползешь ко мне и будешь умолять о браке, я терпеливый, подожду, и вот тогда ты заплатишь за все.
— Ты мало огреб? — поинтересовался Веспасиан, давший Карлу договорить. — Добавить? Или уйдешь в свою комнату и оставишь мою родственницу в покое? Зарубку себе в памяти сделай: Видана Тримеер никогда не выйдет за тебя замуж.
