– А я о чем? Послушай, у меня идея.
– Насколько плохая?
– По сравнению с тем, чтобы зажечь алломантию, рвануть вперед, стреляя в кого ни попадя и привлекая тем самым внимание всех этих солдат – не говоря уже про убойные отряды Круга… По сравнению со всем этим, я бы сказал, идея просто чудо как хороша.
– Выкладывай.
– Понимаешь, – начал Уэйн, прилепив жвачку к одной из опорных балок строительного помоста, – у нас тут прелестная инженерская одежка на парне без сознания, и с той самой вечеринки полгода назад я тренировался говорить по-умному…
Струдом сохраняя спокойствие, Мараси ждала внутри корабля. Как это получалось у Ваксиллиума? Они с Уэйном выглядели такими расслабленными, будто готовы были вздремнуть во время перестрелки.
Так или иначе, она стояла на своем посту – точнее, сидела на корточках – и через дыру в корпусе корабля наблюдала за дверью в стене склада. Вскоре оттуда вышел Айрич и заковылял прочь, подзывая на ходу дозорных.
– Что он сказал? – спросила Мараси.
– Сказал: «Свяжитесь с мистером Костюмом», – ответила Ме-Лаан. – Думаешь, он действительно спрятал устройство в том же самом месте, где хранит штырь?
– Очень на это надеюсь.
– Начнем?
Кивнув, Мараси приготовилась к еще одному нервирующему испытанию. Ме-Лаан пошла первой – не скрываясь, ступила на трап и двинулась по нему наверх. Мараси с высоко поднятой головой – как велела кандра – последовала за ней.
«Как будто ты здесь у себя дома, – сказала Ме-Лаан. – Первое правило самозванца состоит именно в том, чтобы чувствовать себя как дома».
Мараси чувствовала себя совершенно беззащитной, словно танцевала голой в самом центре Эленделя. Казалось, они поднимаются мучительно долго и также бесконечно долго пересекают склад, направляясь к нужной двери. Не слишком ли скованно она держится? Мараси даже не могла оглянуться: Ме- Лаан специально предупредила, чтобы она не смела этого делать. Впрочем, один быстрый взгляд ничего не испортит…
«Крепись…»
Ме-Лаан толкнула дверь – та, к счастью, подалась. Вдвоем они вошли в пустой коридор, и Мараси закрыла дверь. Никто не закричал, поднимая тревогу, хотя Мараси была уверена, что какой-то плотник бросил на них подозрительный взгляд.
– Хорошая работа, – похвалила Ме-Лаан.
– Кажется, меня сейчас вырвет.
– Видимо, это семейное, – на ходу бросила Ме-Лаан.
Голые деревянные стены пахли соломой, с потолка свисала одинокая электрическая лампочка. Ме-Лаан остановилась у простой двери в конце коридора, внимательно прислушалась и попыталась повернуть ручку. Увы, эта дверь оказалась заперта.
– Сможешь открыть? – спросила Мараси. – Как делала раньше?
– Конечно. – Ме-Лаан присела возле дверной ручки. – Нет проблем, но сначала я попробую кое-что более приземленное. – Она согнула руку в запястье, и из кожи на предплечье появился… набор отмычек.
– Мастер на все руки, – глядя, как она трудится над замком, заметила Мараси.
– Пытаешься шутить?
– Зависит от точки зрения. – Мараси оглянулась. Коридор по-прежнему был пуст. «Дурочка…» – Сколько раз ты уже слышала эту шутку?
Ме-Лаан, сосредоточенная на отпирании замка, улыбнулась:
– Я тяну эту волынку вот уже семьсот лет, детка. Тебе придется постараться, выдумывая шутки, которых я не слышала.
– Знаешь, а ведь мне и впрямь стоит однажды взять у тебя интервью.
Ме-Лаан покосилась в ее сторону и вскинула бровь.
– У вас, кандра, уникальный взгляд на общество, – негромко пояснила Мараси. – Вы имели возможность отслеживать тенденции, наблюдали события мирового масштаба.
– Ну, допустим, – поворачивая отмычку, подтвердила Ме-Лаан. – И какой от этого толк?
– Статистика показывает, что небольшие изменения в социальной среде – правовой системе, степени занятости, может, даже в городском планировании – способны положительным образом повлиять на людей, которые обитают в этой среде. Возможно, в твоей голове хранится ключ к тому, какими должны быть эти изменения! Ты видела, как общество эволюционирует, движется; ты была свидетельницей того, как народы сменяют друг друга, словно волны на пляже.
– В бедре. – Со щелчком повернув дверную ручку и чуть приоткрыв дверь, Ме-Лаан поднялась во весь рост.
– В… ты о чем? – спросила Мараси.
